«Трансформация государственно-конфессиональных отношений в 1985-1997 гг. (на материалах Челябинской области) ...»

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

«Южно-Уральский государственный университет»

(национальный исследовательский университет)

На правах рукописи

Сосновских Елена Геннадьевна

Трансформация государственно-конфессиональных

отношений в 1985-1997 гг.

(на материалах Челябинской области) Специальность 07.00.02 – Отечественная история Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Научный руководитель:

доктор исторических наук, профессор В.С. Балакин Челябинск – Содержание Введение

Глава I. Новации в государственно-конфессиональной политике и проблема адаптации к ним населения Челябинской области 1.1. Нормативно-правовая база взаимодействия государственных органов и религиозных конфессий

1.2. Изменения в содержании атеистического воспитания

1.3. Общественное движение за возвращение и реставрацию объектов религиозного назначения

Глава II. Культурное и религиозное возрождение конфессиональных сообществ в Челябинской области 2.1. Рост православной идентификации

2. 2. Возрождение мусульманских сообществ

2. 3. Тенденции в развитии национальной еврейской религии

Заключение

Список источников и литературы

Приложения

Введение Актуальность исследования. Религия выступает одним из основных социальных институтов, формирующих нормы морали и образцы поведения, влияющие на общественные и международные отношения. Она находится в центре внимания, является темой современных общественных дискуссий.

Представления людей о религии часто строятся на основе мировоззренческих стереотипов, которые далеки от научного знания.

Политика гласности и демократизации второй половины 1980-х годов привела к социокультурным изменениям, которые затронули и государственноцерковные отношения. Началось религиозное возрождение, связанное с интересом к религии как части культуры. Развитие ряда конфессий было связано с возрождением национальной культуры, национальной идентификацией и развитием языка.

После распада СССР трансформация государственно-конфессиональных отношений ускорилась. Было принято новое законодательство о «свободе совести», начала формироваться партнерская модель государственно-церковных отношений. В связи с этим происходила регистрация новых религиозных общин, а средства массовой информации уже практически не вели антирелигиозную пропаганду. Быстрые изменения в государственно-церковной политике с 1988 по 1991 годы создали большую неопределенность для общественности: проявляются старые и новые модели поведения руководителей государственных органов, общественных деятелей, ученых, священнослужителей и рядовых граждан.

В современных условиях общество нуждается в дальнейшем совершенствовании институтов и системы ценностей, в которой важное место уже занимают религиозные нормы. Изучение и осмысление перемен в религиозно-культурной коммуникации и государственно-конфессиональных отношениях в период 1985 по 1997 гг. представляется актуальным как с точки зрения историографии, так и для разработки государственно-церковной политики и практики, соблюдающих принцип равенства перед законом.

Объектом исследования является государственно-конфессиональная политика и отношение к ней религиозных объединений и общественности Челябинской области.

Предметом исследования являются изменения в нормативно-правовой базе и содержании атеистического воспитания, социальная активность религиозных общин и общественности, индивидуальные модели поведения людей в сфере государственно-церковных отношений.

Хронологические рамки диссертационной работы охватывают период с 1985 по 1997 гг. В середине 1980-х гг. в стране усиливается ценностно-смысловой кризис. Политика гласности и демократизации открыла для людей новые возможности волеизъявления и выявила негативные явления в моральнонравственной сфере. Новое «политическое мышление» предполагало терпимость к чужому мнению, а соответственно, и мировоззрению. Во второй половине конфессиональных отношений. Генеральный Секретарь ЦК КПСС М.С. Горбачев стал одним из инициаторов принятия Закона «О свободе вероисповедания»1. В первой половине 1990-х гг. процесс трансформации завершается принятием нового Закона «О свободе совести и религиозных объединениях» (1997 г.), который является основой современных государственно-церковных отношений.

областью, которая расположена на Южном Урале. В состав области входит районов, 16 городских округов. Согласно переписи населения 2010 года основу населения области составляют русские, татары, башкиры. Всего в переписи было В интервью корреспонденту «Интерфакс-религия» (2008 г.) М.С. Горбачев говорил о том, что «всегда относился с уважением к людям с религиозным мировоззрением. Именно по моей инициативе в Советском Союзе были приняты законы, вернувшие людям свободу совести и религиозных убеждений…». URL: http://www.interfax-religion.ru/?act= news&div=23487. (дата обращения: 12.05.14).

выявлено 166 национальностей2. Многонациональный состав области позволил изучить культурно-религиозное возрождение народов и особенности процессов трансформации внутри религиозных конфессий, изменения и особенности их взаимоотношений с властными структурами и обществом в целом.

подразумеваем не только реализацию прав на свободу совести, контроль над реализацией этого права и регулирование его со стороны государственных органов3, межконфессиональное взаимодействие, но и участие людей в процессе религиозного возрождения, формирование особенностей их поведения как реализации культурных практик. В таком аспекте государственноконфессиональные отношения выступают в виде институциональной системы.

взаимодействия государственных органов и конфессий. В работе рассматривались «традиционные религии». Мы согласны с утверждением Н.А. Трофимчука о том, что они представляют собой «религиозные образования, сохраняющиеся на протяжении длительного времени и передающиеся последующим поколениям на определенной территории среди определенного этноса и людей»4, и разделяем мнение А.В. Логинова об их государствообразующей роли5. К «традиционным «традиционный» статус закреплен законодательно6.

Степень изученности темы. Проблема государственно-конфессиональных отношений имеет междисциплинарный характер, поэтому прежде всего следует выделить публикации социологов, политологов, правоведов, философов, http://chelstat.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/chelstat/ru/census_and_researching/census/national_ census_2010/score_2010/. (дата обращения: 12.05.14).

Шахов М.О. Правовые аспекты деятельности религиозных объединений в Российской Федерации. 2–е изд., доп. М., 2013. С. 17.

Трофимчук Н.А. Новые религиозные культы, движения и организации. М.,1998. С. 37.

Логинов А.В. Государственная политика и этноконфессиональные отношения (цивилизационный аспект) // Вера, этнос, нация. Религиозный компонент этнического сознания.

Под ред. М.П. Мчедлова – М., 2009. С. 146-147.

Федеральный закон «О свободе совести и религиозных объединениях» № 125-ФЗ (преамбула) // Религия, свобода совести, государственно-церковные отношения в России. М., 1997. С. 9.

специально посвященные ее социально-политическим аспектам. К этому блоку можно отнести публикации Л.М. Воронцовой, В.И. Гараджи, А.В. Логинова, В.Н. Соловьева, М.С. Стецкевич, Н.А. Трофимчука, Д.Е. Фурмана, С.Б. Филатова, В.Ф. Чесноковой. Авторы освещали формирование «оптимального» формата государственно-церковных отношений7, раскрыли «охранительную» функцию отношения в России ближе всего к кооперационной модели9. В работах были продемонстрированы изменения и динамика религиозности населения, данные о количестве верующих и атеистов10, рассмотрен процесс секуляризации и исследователи осветили проблемы возвращения населения к традиционным духовным ценностям12. Проблему формирования новой идеологии изучал А.С. Панарин. Он предпринял попытку доказать, что только православная идеология может стать опорой новой России13. Трактуя свободу совести как «точку пересечения интересов церкви и государства», Л.А. Морозова сделала вывод о том, что государство использует церковь в качестве социального института, обеспечивающего коммуникативные и интегральные связи в Трофимчук Н.А. Государственно-церковные отношения в России (опыт прошлого и современное состояние). М., 1996; Он же. Религия, свобода совести, государственно-церковные отношения. М., 1997; Он же. Новые религиозные культы, движения и организации. М.,1998.

С.37; Он же. О концепции государственно-конфессиональных отношений в современной России // Этноконфессиональный диалог: состояние, противоречия, перспективы развития.

Материалы конференции. Оренбург, 2002. С. 23-51.

Митрохин Л.Н. Христианство и политика. М., 2003; Митрохин Л.Н. Русская православная церковь: современное состояние и актуальные проблемы. М., 2004.

Логинов А.В. Власть и вера. Государство и религиозные институты в истории и современности. М., 2008; Он же. Становление современной российской модели государственноконфессиональных отношений // Вера. Этнос. Нация. Религиозный компонент этнического сознания / Отв. ред. М.П. Мчедлов. М., 2009. С.138-148.

Воронцова Л.М., Филатов С.Б., Фурман Д.Е. Религия и политика в современном массовом сознании // Религия и политика в посткоммунистической России. Ред. Л.Н. Митрохин. М., 1994.

Гараджа В.И. Социология религии. М., 1995.

Чеснокова В.Ф. Тесным путем: процесс воцерковления населения России в конце XX века / В.Ф. Чеснокова. М., 2005.

Панарин А.С. «Реванш истории: российская стратегическая инициатива в XXI веке» /А.С.

Панарин. М., 1998.

политической системе14.

Следует выделить совместные работы ученых и священнослужителей, раскрывающие широкий спектр религиоведческих проблем15. Первой совместной работой духовенства и ученых стал сборник научных статей «На пути к свободе религиозного возрождения, атеистического мировоззрения и его роли в условиях перестройки.

Следующий важный блок литературы связан с работами, посвященными истории религии. Одним из ведущих специалистов в этой сфере является М.И. Одинцов16. На основе открытых архивных материалов он сконструировал «модель государственной церковной политики», в которой выделил три уровня государственно-конфессиональных отношений. Во-первых, организационноуправленческий, во-вторых, концептуальный и, в-третьих, законодательный. В его исследованиях были раскрыты основные этапы государственноконфессиональных отношений, их становление, развитие, изменения и сущность.

С 1988 года историки многие вопросы церковно-государственных отношений начинают трактовать без нарочито «обличительной» тональности17. Во многом, это было связано с участием в праздновании тысячелетия крещения Руси в СССР государственных структур и широкой общественности. Авторы рассмотрели Морозова Л.А. Государство и церковь: особенности взаимоотношений // Государство и право.

М.,1995. №3. С. 86- 95.

Православие и современность (философско-социологический анализ) / Б.А. Лобовик, А.Н.

Колодный, Н.В. Филоненко и др. Киев, 1988.; На пути к свободе совести / сост. и общ. ред.Д.Е.

Фурман и о. Марк (Смирнов) М., 1989.; Материалы круглого стола Культура. Нравственность.

Религия // Вопросы философии. 1989. №11. С. 30-64.

Одинцов М.И. Государство и церковь в России. ХХ век. М., 1994; Он же. Россия строит светское государство (1985-1997) // Государство и церковь в России и за рубежом. 1997. № 3-4.

С. 134-172; Он же. Российское государство на пути к свободе совести: потери, приобретения, проблемы (1986-1996) // Религия и политика в современной России. М., 1997. С. 6-21; Он же.

Конституционно-правовые гарантии свободы совести и вероисповедания в России // Общество исследователей религии. URL:http://www.rusoir.ru/ president/ works/ 195/#_edn1 (дата обращения: 02.04. 2014).

Русская Православная Церковь. 988–1988 гг.: Очерки истории / В.А. Федоров. М., 1988;

Русское православие: вехи истории. М., 1989 (авторы разделов историки института Российской истории: Я. Е. Водарский, Н. С. Гордиенко, П. Н. Зырянов, Б.Г.Литвак, П. Г. Рындзюнский, А.

Н Сахаров, Н. А. Смирнов, Я. Н. Щапов); История христианства. Духовные традиции и культура. Под ред. А.Н.Сахарова. М., 2008.

историю православной церкви в аспекте ее роли и функций в русском историческом процессе на разных этапах его развития. Об особой модели отношений, «симбиоза церкви с государством» писал В. Поспеловский. Он также обозначил роль диссидентства и самиздата в церковном «пробуждении» 1970-1980-х гг.18.

Религиозную ситуацию в постсоветской России проанализировала О.Е. Казьмина.

Она положительно оценила законодательство в религиозной сфере, осветила миссионерскую деятельность и православную концепцию прав человека, отметила связь религии и этноса19. Взаимоотношениям советских властей и Русской Православной Церкви (Московский Патриархат) в 1941-1961 гг. годы посвящена работа Т.А. Чумаченко. Автор справедливо отмечает, что гонения на верующих начались в 1947 году в связи с усилением пропаганды научного атеизма и в 1957 году в соответствии с принятой Программой КПСС20.

Центральное место в интересующей нас литературе занимают работы историков, раскрывающие ключевые проблемы региональной истории религии.

Это публикации Л.С. Евдокимовой, А.И. Конюченко, М.И. Сляднева21. Авторы изучили проблемы правового аспекта деятельности конфессий, историю православных общин и этноконфессиональных отношений. Следует отметить большой вклад в изучение религии и религиозных организаций Челябинской области М.И. Сляднева, главного специалиста Управления культуры администрации г. Челябинска. Особенный интерес вызывают его работы по проблемам государственной политики региональных властей в отношении разнообразных религиозных объединений, которые резко активизировали свою Поспеловский Д.В. Русская православная церковь в XX веке. М., 1995.

Казьмина О.Е. Русская Православная Церковь и новая религиозная ситуация в России:

этноконфессиональная составляющая проблемы. - М., 2009.

Чумаченко Т. А. Государство, православная церковь, верующие. 1941-1961 гг. М., 1999;

Евдокимова Л.С. Передача имущества религиозного назначения: формирование правовой основы // Челябинск многонациональный. История города в истории страны: сб. материалов научно-практической конференции, Челябинск, 2012. - C. 22-29; Конюченко А.И. Тона и полутона православного белого духовенства. Челябинск, 2006.; Он же. К вопросу о переходе иудеев в православие в дореволюционной России //Вестник Челябинского университета.

История. – Вып. 51. – Челябинск, 2012.

деятельность в постсоветский период22. Он обратил внимание на то, что областные власти в региональной государственно-церковной политике не всегда соблюдали принцип равенства конфессий.

В региональной литературе следует также отметить публикации об истории культовых зданий23. В них освещается драматическая история закрытия, разрушения и восстановления церквей в Челябинской области.

На рубеже ХХ–ХХI вв. появилось несколько статей, в которых был осуществлен анализ ряда аспектов непосредственно интересующей нас научной проблемы. Изменения во взаимодействии церкви, государства и общества, произошедшие в 1988 году в связи с церковным юбилеем, рассмотрел А.В. Ермолюк. В частности, он показал, что сотрудничество с православной церковью строилось на признании ее огромного духовно-нравственного потенциала24. Особо стоит отметить статью Т.А. Чумаченко о развитии Челябинской епархии Русской Православной Церкви и ее взаимоотношениях с властью с 1920-х гг. по 2002 год. Автор на основе изучения документов Совета по делам РПЦ при Совете Министров СССР пришла к выводу о том, что характер государственной политики в отношении церкви не всегда был «репрессивный», а Сляднев М.И. Челябинская епархия РПЦ и власть в XX веке: (историко-религиоведческая периодизация) // Вестник Челябинского университета. Сер.10, Востоковедение. Евразийство.

Геополитика. 2004. № 1. С. 164-168; Он же. О некоторых особенностях политики региональных органов государственной власти в отношении православных религиозных организаций Челябинской области // Особенности региональных социально-экономических процессов стабилизации и развития: материалы научно-практической. конференции, 20 ноября 2003 г., Челябинск / Отв. ред. А.В. Горшков. Челябинск, 2003. С. 110-111.

Заева Л.П., Козлов А.В. Златоустовские купола / ред. Т.Б. Гужаковская, Л.П. Заева, А.В.

Козлов. Златоуст, 2001; Краткий курс истории фонда культуры и творческие портреты его сподвижников: (к 25-летию ЧООФК) / Авт. сост К. А. Шишов. Челябинск: Творч. лаб. рекламы Enterprise, 2012; Попова О. Храм Александра Невского. От истории создания до наших дней.

Челябинск, 2010; Храм Святого Симеона. Челябинск, 2008;100 лет Челябинской синагоге / Под.

ред. Н. Алеевой, И. Бурковой и др. Челябинск: Синагога, 2005; Меньшикова М.А. К истории церквей и духовенства Коркино Еманжелинского благочиния 1750–2011 г.г. / М.А.

Меньшикова. Челябинск, 2012.

Ермолюк А.В. Изменения во взаимоотношениях церкви, государства и общества в 1988 году (на материалах Челябинска) // Уральские Бирюковские чтения. Вып. 4. Челябинск, 2006. С.

256–261; Он же. К проблеме отношения интеллигенции к религии //Интеллигенция и мир:

Российский междисциплинарный журнал социально-гуманитарных наук. Иваново, 2005. С.82Он же. Оценка внутренней политики российского государства 1990-х гг. Русской Православной Церковью // Вестник ЮУрГУ. Серия Социально-гуманитарные науки. № 17.

Челябинск, 2006. С. 30-32.

ее изменение было вынужденной мерой25. Проблемы социального партнерства Русской Православной Церкви и государственных органов, а также роль органов Южного Урала в формировании конфессиональной политики в 1990-е гг. были изучены Ю.В. Назаровой26. Вопросы атеистического воспитания, государственная политика в отношении религиозных организаций в 1960 – 2000 гг. рассмотрены в последовательно исследовали в своих диссертационных работах28.

Таким образом, в историографии рассмотрены отдельные аспекты эволюции государственно-церковных отношений. Работ о трансформации государственно-конфессиональных отношений в Челябинской области в период с 1985. по 1997 гг. нами не обнаружено.

Цель исследования – проанализировать трансформацию государственноконфессиональных отношений и их институционализацию, обобщить опыт социального партнерства и конкуренции власти, общества и религиозных объединений. Цель исследования предопределила решение следующих задач:

государственно-конфессиональной политики;

рассмотреть изменение роли и содержания атеистического воспитания в Чумаченко Т.А. Челябинская епархия во второй половине XX века // Урал в контексте российской модернизации. Сборник статей. Челябинск, 2005. С.428-443.

Назарова, Ю. В. Задачи и функции исполнительных органов власти Южного Урала в области конфессиональной политики в 90-е гг. XX -начале XXI вв. // Вестник Челябинского государственного университета. Челябинск, 2009. № 4. С.113-121.

Шакирова Э.З.

Работа партийных организаций КПСС с верующими в середине 1950-1980-е гг.// Вестник Челябинского государственного университета. История. 37.Челябинск, 2009. С.

142-150; Она же. Государственная политика в отношении религиозных конфессий и верующих в годы перестройки на Южном Урале // Национальные и языковые процессы в республике Башкортастан: история и современность: информационно-аналитический бюллетень. №9. Уфа, 2009. С. 157-160; Шакирова Э.З., Баннова В.И. Эволюция государственной политики в области этноконфессиональных отношений на примере Оренбургской, Челябинской, Курганской и Самарской областей (конец 1950 – 2005-е гг.). Оренбург, 2009.

Ермолюк А.В. Взаимоотношения Русской православной церкви и интеллигенции в 1988 – 2000 гг. (по материалам Челябинской области): дис. …канд. ист. наук. 07.00.02 / Ермолюк Александр Викторович. Челябинск, 2007; Назарова Ю.В. Конфессиональная политика Российского государства в постсоветский период (на примере Южного Урала): дис. …канд. ист.

наук. 07.00.02 / Назарова Юлия Владимировна. Москва, 2009. Шакирова Э.З. Эволюция государственно-церковных отношений на Южном Урале и Среднем Поволжье во второй половине XX века: дис. …канд. ист. наук. 07.00.02 / Шакирова Эльвира Зуфаровна. Уфа, 2010.

1985 – 1991 гг.;

изучить процессы возврата, реставрации, строительства и передачи культовых зданий г. Челябинска и роль общественности в этих процессах;

«традиционных религий» в Челябинской области;

государственно-конфессиональных отношений (члены государственных органов и общественных организаций, верующие, представители иерархических структур конфессий и простые людей) в сфере государственно-конфессиональных отношений.

неопубликованные материалы характеризующие трансформацию государственноконфессиональных отношений, роль религиозных объединений в Челябинской области, способы диалога и сотрудничества всех субъектов названного института.

неопубликованных источниках, хранящихся в тридцати двух фондах четырех архивов: Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского государственного архива новейшей истории (РГАНИ), Объединенного государственного архива Челябинской области (ОГАЧО), текущего архива Канцелярии Челябинской и Златоустовской епархии Русской православной церкви.

Для формирования источниковой базы исследования было выделено несколько групп архивных документов. Во-первых, нами была определена группа документов государственных органов и учреждений. Большое значение для нашей работы представляли документы Советов по делам религии СССР и РСФСР (ГАРФ Ф. А-661, Р-6991). Мы изучили переписку Совета с уполномоченным этого органа по Челябинской области, служебные записки, информационные документы, а также письма с мнением граждан о проблемах в государственно-церковной политике Челябинской области. Кроме того, в документах Комитета по свободе совести, вероисповедания, милосердия и благотворительности был изучен ход общественной дискуссии и процесс разработки проекта Закона «О свободе вероисповеданий», в том числе и мнения религиозных объединений по проблеме религиозной свободы за 1990–1993 гг.

(ГАРФ Ф. 10026). Особенную важность для нашего исследования представляют обнаруженные документы государственных органов Челябинской области. В ОГАЧО были изучены фонды Челябинского облисполкома (ОГАЧО Ф. Р-274), Челябинского горисполкома (ОГАЧО Ф. Р-220), Администрации Челябинской области (ОГАЧО Ф. Р-700), управления культуры Челябинского облисполкома (ОГАЧО Ф. Р-1589), отдела культуры Челябинского горисполкома (ОГАЧО Ф. РДля понимания сущности изменений в государственно-церковной политике Государственной Радиовещательной Компании (ОГАЧО Ф. Р-1282). Материалы по проблемам регистрации, динамики религиозных организаций, справки об их деятельности в городе и области были исследованы в фонде Управления юстиции Администрации Челябинской области (ОГАЧО Ф. Р-1041). Также в работе отражены результаты изучения документов Челябинского областного краеведческого музея (ОГАЧО Ф. Р-627).

Во вторую группу вошли документы Коммунистической партии Советского Союза и Всесоюзного ленинского коммунистического союза молодежи.

Обращение к документам КПСС было обусловлено той руководящей ролью, которую играли партийные комитеты в реализации государственно-церковной политики до 1991 года. В работе использовались информации ЦК КПСС, справки, протоколы заседаний различных комиссий, которые дали представление о представляют материалы отделов пропаганды и агитации, протоколы и отчеты о выполнении постановлений Челябинского обкома КПСС (ОГАЧО Ф. П-288) и горкома КПСС (ОГАЧО Ф. П-92), фонды Ашинского городского комитета КПСС Карталинского ГК КПСС (ОГАЧО Ф. П-190). Они позволили исследовать религиозную ситуацию в области и изучить особенности партийного руководства региональной государственно-церковной политикой. Особенности системы атеистического воспитания определили необходимость обращения к документам кафедр высших учебных заведений. Нами были изучены материалы первичной организации КПСС Челябинского государственного педагогического института (ОГАЧО Ф. П-208), партийной организации Челябинского политехнического института им. Ленинского комсомола (ОГАЧО Ф. П-1131), а также Челябинского областного комитета Всесоюзного ленинского комитета союза молодежи (ОГАЧО Ф. П-485) и Металлургического райкома Всесоюзного ленинского комитета союза молодежи г. Челябинска (ОГАЧО Ф. П-1133).

Третья группа архивных источников состоит из документов общественных организаций. Документальная информация фонда общества «Знание» (ГАРФ Ф.

А-561) позволила проследить процесс перестройки партийной работы в области религии от атеизма к религиозной терпимости. Важные данные о вкладе общественности в благотворительность и милосердие, о движении за сохранение и реставрацию памятников культуры были почерпнуты из фондов Всероссийского фонда охраны памятников истории и культуры (ОГАЧО.Ф. П-4), Челябинского фонда культуры (ОГАЧО.Ф. П-2), Центра татарской и башкирской культуры (ОГАЧО.Ф. П-790), частного предприятия «Христианский центр милосердия "Семья"» (Челябинское отделение Всероссийской Ассоциации «Единение») (ОГАЧО Ф. П-610).

Четвертую группу составили документы личных фондов ОГАЧО. Для анализа роли общественности и деятельности специалистов в решении проблем реставрации памятников и зданий культового назначения была использована переписка С.И. Загребина (заместителя председателя областного отделения Всероссийского Общества Охраны Памятников Истории и Культуры) с органами власти (ОГАЧО Ф. Р-12). Интерес представляли также дневники краеведа Г.И. Чайко (ОГАЧО Ф. Р-419), материалы по истории церквей города и области В.С. Боже (ОГАЧО Ф. Р-752), педагога М.М. Клайна (ОГАЧО Ф. Р-123), деятелей культуры Н.А. Диды (ОГАЧО Ф. Р-419) и К.А. Шишова (ОГАЧО Ф. Р-233).

Особую группу источников представляют собой материалы текущего Православной Церкви. Были изучены протоколы приходских собраний, переписка с государственными органами, документы по регистрации религиозных общин, передаче и строительстве культовых зданий.

Важная часть сведений о государственно-конфессиональных отношениях находится в опубликованных источниках. Были проанализированы основы законодательства, изложенные в Конституции СССР 1977 года, Конституции РСФСР 1978 года и действующей Конституции Российской Федерации 1993 года, а также основные законы, регулирующие государственно-конфессиональные отношения 1990 года СССР - «О свободе совести и религиозных организациях», РСФСР - «О свободе вероисповеданий», закон «О свободе совести и религиозных объединениях» 1997 года29 и смежное законодательство30. Данные источники Конституция Российской Федерации. Принята всенародным голосованием.Государственный флаг РФ. Государственный герб РФ. Государственный гимн РФ. Принята 12 декабря 1993 года.

Ростов на Дону: Феникс, 2006.; Конституция (основной закон) СССР от 7 октября 1977 года.

М., 1977; Конституция (основной закон) РСФСР от 12 апреля 1978 года. М., 1991; Закон СССР «О свободе совести и религиозных организациях» // Известия. – 1990. – 10 октября. С. 3; Закон РСФСР «О свободе вероисповеданий» // Советская Россия. – 1990. – 10 ноября. - С. 5;

Закон Российской Федерации «О воинской обязанности военной службе» от 11.02.1993 (в ред. 09.05.1996). 27с. URL: www.consultantplus.ru. (дата обращения: 28.06.13); Федеральный закон «Об общественных объединениях» принят Государственной Думой 14 апреля 1995 года (в ред. Федеральных законов от 17.05.1997 N 78-ФЗ, от 19.07.1998 N 112-ФЗ, от 12.03.2002 N 26-ФЗ, от 21.03.2002 N 31-ФЗ, от 25.07.2002 N 112-ФЗ, от 08.12.2003 N 169-ФЗ, от 29.06.2004 N 58-ФЗ, от 02.11.2004 N 127-ФЗ, от 10.01.2006 N 18-ФЗ, от 02.02.2006 N 19-ФЗ, от 23.07.2008 N 160-ФЗ,от 19.05.2010 N 88-ФЗ, от 22.07.2010 N 164-ФЗ,от 01.07.2011 N 169-ФЗ, от 20.07.2012 N 121-ФЗ). URL:http://www.consultant.ru/popular/obob/76_7.html. (дата обращения: 5.12.14);

Федеральный закон от 31 июля 1995 г. N 119-ФЗ «Об основах государственной службы Российской Федерации» (в ред. Федерального закона от 18.02.99 N 35-ФЗ). URL:

http://www.rg.ru/printable/1995/07/31/Federalnyjzakonot31iulya1995.html.

обращения:5.12.13); Положение о совете по взаимодействию с религиозными объединениями при президенте Российской Федерации и распоряжение № 357-рп от 2 августа 1995 года. (в редакции распоряжения Президента Российской Федерации от 17 марта 2001 года № 133–рп) URL: http://www.dazzle.ru/antifascism/pospvcro.shtml (дата обращения: 2.08.13); Распоряжение Президента Российской Федерации от 31 декабря 1991 г. №135-рп «О возвращении Русской URL:http://cddk.ru/gos_i_religia/law/president/006.htm (дата обращения: 25.06.13); Распоряжение Президента Российской Федерации от 23 апреля 1993 г. № 281-рп «О передаче религиозным организациям культовых зданий и иного имущества». URL: http://museumlaw.ru/710.html.(дата обращения: 25.06.13); Постановление Верховного Совета Российской Федерации о порядке введения в действие закона Российской Федерации «О воинской обязанности и военной помогли установить трансформацию прав и обязанностей религиозных объединений и верующих. Значимыми с точки зрения государственноконфессиональных отношений являются соглашения между государственными органами и религиозными объединениями, подписанные на уровне страны 31 и Челябинской области32.

информация о реставрации церквей, передаче их общинам верующих, а также материалы, разворачивающихся дискуссий о государственной политике по отношению к верующим и религии. Наиболее информативными в данном ключе оказались местные социально-политические газеты «Вечерний челябинск», «Челябинский рабочий», «Южноуральская панорама». Для характеристики религиозной ситуации в целом по стране использовалась «Новая газета» (с службе» (В редакции постановлений Верховного Совета Российской Федерации от 19.05.93 г. N URL:http://pravo.gov.ru/proxy/ips/?docbody=&nd=102021247&rdk=&backlink=1 (дата обращения:

25.06.13); Постановление правительства Российской Федерации от 14 марта 1995 № 248 «О порядке передачи религиозным объединениям относящегося к федеральной собственности URL:http://www.law7.ru/base50/d5ru3779.htm.(дата обращения: 25.06.13); Постановление Законодательного Собрания Челябинской области от 28 января 1999 г. N 457 «Об Объявлении объектов историко-культурного наследия памятниками истории и культуры Челябинской области». URL:http://zakon-region.ru/1/140744. (дата обращения: 1.07.13).

Соглашение № 10 от 12 марта 1996 г. о сотрудничестве между Министерством здравоохранения и медицинской промышленности Российской Федерации и Московской Патриархией Русской Православной Церкви. URL:http://stolica.narod.ru/docs_rpc/022.htm. (дата обращения: 25.06.13).

Программа взаимодействия между Челябинской, Тобольской, Курганской, Екатеринбургской епархиями Русской Православной Церкви с Уральским региональным центром по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствия стихийных бедствий от 16 декабря 1996 года // Государство и религиозные объединения: социальное партнерство. – Челябинск, 2004. С.42-45; Соглашение о сотрудничестве между администрацией Челябинской области и Русской Православной Церковью (в регионе Челябинской области) в культурно-образовательной и социально-экономической сферах от 26 марта 1997 года // Государство и религиозные объединения: социальное партнерство. – Челябинск, 2004. С.20-23;

Положение о рабочей группе по взаимодействию между органами военного управления Уральского округа внутренних войск МВД России и Пермской, Челябинской, Ижевской, Уфимской, Казанской, Тобольской, Курганской, Екатеринбургской епархиями Русской Православной Церкви и основных направлениях деятельности договаривающихся сторон от мая 1997 года // Государство и религиозные объединения: социальное партнерство. Челябинск, 2004. С.45-50; Соглашение о сотрудничестве между администрацией Челябинской области Российской Федерации и Центральным духовным управлением мусульман России и европейских стран СНГ в культурно-образовательной и социально-экономической сферах // Государство и религиозные объединения: социальное партнерство. Челябинск, 2004. С.23-27.

по 1996 – «Новая ежедневная газета»). В изучении религиозной обстановки в регионах области использовались издания «За коммунизм», «Кизильский вестник» (Кизильский район), «Магнитогорский рабочий» (г. Магнитогорск), «Вперед» (г. Троицк, Троицкий район), «Восход» (Аргаяшский район), «Авангард» (г. Катав - Ивановск), «Златоустовский рабочий» (г. Златоуст).

Молодежные газеты «Комсомолец» (Челябинская Областная Комсомольской Организации) и «Голос магнитогорской молодежи» (Комсомольской организации г. Магнитогорска) использовались для установления роли молодежи в процессе религиозного возрождения. Для изучения активности Челябинской и Златоустовской епархии, её отношения с местными властями использовались материалы газеты «Православная жизнь», которая впоследствии стала издаваться в г. Чебаркуле. Важными для исследования оказались материалы научных журналов «Вопросы философии» и «Социологические исследования». Следует также выделить коллекцию документов о периоде перестройки, опубликованную в журнале «Отечественные архивы»33. Для изучения проблем атеистического воспитания использовались материалы журнала «Религия в СССР». Для изучения деятельности челябинской синагоги также был изучен литературнопознавательный журнал для школьников «Тропинка», выпускавшийся при поддержке синагоги.

Особую группу источников составили труды священнослужителей. Они стали важной основой для анализа процесса институализации государственноконфессиональных отношений. Протоирей В. Цыпин положительно оценил изменения в государственной политике по отношению к церкви в период перестройки34. В историко-публицистических работах протодиакона А.В. Кураева подчеркивалась противоречивость и драматизм в позиции иерархов РПЦ по Записка К.М. Харчева М.С. Горбачеву «Соображения о возможной встрече с патриархом Московским и всея Руси и членами Синода Русской Православной церкви» // Отечественные архивы. – 1995. - №1. – С. 59-62; Письмо председателя Совета по делам религии при Совете министров СССР Ю.Н. Христораднова в ЦК КПСС о созыве Поместного собора Русской православной церкви // Отечественные архивы. – 1995. - №1. – С. 65-69.

Цыпин В. История Русской Православной Церкви 1917–1997. М., 1994.

отношению к государственно-церковной политике властей35. Протоирей Алексей Николин обосновывал положение о том, что взаимоотношения церкви и государства строятся на византийском принципе «симфонии властей», который заключается в разделении сфер и в «органическом согласовании целей и усилий»36. Проблему мусульманского образования поднял Верховный муфтий Т. Таджуддин. Он поставил вопрос о нехватке священнослужителей37. О социальной концепции иудаизма размышлял Главный раввин России Б. Лазар38.

Проблему трансформации отношения к религии в научном сообществе помогли уяснить исследования религиоведческих школ А.И. Клибанова39, Д.Е. Еремеева40, Д.М. Угриновича41, А.Г. Кузьмина42, В.К. Шохина43. Свидетели событий в 1985-1991 годах опубликовали книги по атеистическому воспитанию, которые позволили проследить изменения в содержании данного явления и его роли в обществе44.

Кураев А. В. Православие и право: Церковь в светском государстве. М.,1997; Он же.

Традиции и перемены в социальной этике Православия // Церковь и время, № 25 (2003); Он же.

Только за Родину, но не за Сталина!//«Благодатный огонь»: ежемесячный журнал. М., 2004.

№12.

Свящ. Алексей Николин. Церковь и государство (история правовых отношений). М., 1997.

Верховный муфтий Талгат Таджуддин. Права общества выше прав отдельной личности // Известия. URL: http://izvestia.ru/news/313386 (дата обращения 20.03.14) http://www.lechaim.ru/ARHIV/131/moscow.htm. (дата обращения 25.02. 14).

Клибанов А.И., Митрохин Л.Н., Крещение Руси: история и современность. М., 1988.; Русское православие: вехи истории / науч. ред. А.И. Клибанов. М., 1989.

Еремееев Д.Е. Ислам: образ жизни и стиль мышления. М., 1990.

Угринович Д.М. Введение в религиоведение. М., 1984; Он же Психология религии. М., 1986;

Кузьмин А.Г. Падение Перуна: (Становление христианства на Руси). М., 1988; «Крещение Руси» в трудах русских и советских историков. Сост. А.Г. Кузьмин, В.И. Вышегородцев, В.В.

Фомин. М., 1988.

Шохин В.К. Философия религии и разновидность рациональной теологии // Философия религии. 2010-2011. С.1-16. URL: http://iph.ras.ru/almanac_2011.htm (дата обращения: 22. 04. 14).

Он же. Введение в философию религии. М., 2010.

Бондаренко В.Д., Елисеев В.Е.. На весах жизненной правды (очерки о практике и проблемах атеистического воспитания молодежи). М., 1987.; Данильченко. Р.Н. Научный атеизм.

Атеистическое воспитание – важный фактор утверждения коммунистической морали (из опыта атеистической работы). М., 1987; Атеисты за работой / Сост.: В.П. Мордовских,. Э.Я.

Комиссарова и др. Челябинск, 1985.; Комисарова Э.Я. Развитие массового атеизма на Южном Урале (1917 – 1954 гг.). Челябинск, 1987; Ислам: словарь атеиста /А.В. Авксеньев, под.ред. М.Б.

Пиотровского, Прозорова С.М. М.,1988.; Вагабов М.В., Вагабов Н.М. Ислам и вопросы атеистического воспитания. М.: Высшая школа, 1988.; Балтанова Г.Р. Ислам в СССР: анализ зарубежных концепций. Казань: Изд-во Казанского университета, 1991; Бондаренко В.Д., Кроме письменных источников, в диссертации использовались и устные.

Это материалы интервью с деятелями культуры и искусства, членами государственных организаций и органов управления, краеведами, религиозными деятелями и журналистами (И.И. Аносов, Р.Н. Гизатуллин, Е.Д. Королева, К.А. Шишов, Н.В. Парфентьева, С.П. Рещикова, Г.С. Трифонова, Е.Б. Рохацевич, Н.Ю. Чистосердова, И.Н. Морозова и О. Игорь (Шестаков), проведенные автором диссертации.

междисциплинарный подход. Соискатель использовал междисциплинарное понимание объекта исследования и возможности смежных социальногуманитарных наук. Цивилизационный подход помог понять трансформацию взаимоотношений между государственными структурами и религиозными объединениями в рамках Челябинской области как социокультурной системы.

Идеи о приоритете духовной культуры, религии в цивилизационном процессе и росте национального самосознания стали основой анализа возрождения конфессий.

Особенности регионального развития конфессий и отношение к религии и государственным структурам различных групп населения были установлены в рамках культурно-антропологического подхода. Такая постановка вопроса позволила также использовать положения концепции «социального действия»

М. Вебера45 и идеи «игровых структур социального действия» Ю.А. Левады46. В рамках этих концепций была предпринята попытка определить модели поведения людей в условиях трансформации отношений государства и религиозных объединений. Были выявлены модели активного поведения, пассивноприспособленческая модель поведения, «переходная» модель и модель Косянчук, А.С., Фомиченко В.В.. Религиозная община в современном обществе. Киев, 1988;

Кобелянская Л.С. Смысл жизни: две точки зрения. Киев, 1989.

Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.

Левада Ю. От мнений к пониманию: cоциологические очерки 1993-2000. науч. ред. М. С.

Ковалева. М., 2000.; Он же. Элита и «массы» в процессах трансформации Левада // Кто и куда стремится вести Россию? Акторы макро-, мезо- и микроуровней современного трансформационного процесса. Под общ. ред. Т.И. Заславской. М., 2001. С. 279-283.

«активиста» (верующего и атеиста). Отмечено формирование «адаптивной» и «социально-активной» моделей поведения священнослужителей. Новые возможности для исторической интерпретации моделей социального поведения субъектов государственно-конфессиональных отношений появились благодаря использованию институционального подхода Д. Норта47. В широком смысле институт государственно-конфессиональных отношений трактовался как система культурных практик и правил, в рамках которых осуществлялось взаимодействие субъектов. Более узкое толкование институтов предполагало анализ политики государственных структур и поля их взаимодействия с религиозными конфессиями.

Автор стремился следовать важнейшим методологическим принципам историзма и объективности. В диссертации, наряду с общенаучным методом, использовались историко-генетический, историко-сравнительный методы и метод ретроспекции.

Большое значение мы придавали использованию социологического биографического метода и метода устной истории48. Устные рассказы свидетелей событий помогли понять мотивы и модели поведения людей, выявить особенности механизма взаимодействия государственных органов и религиозных объединений.

Научная новизна исследования состоит в выявлении индивидуальных моделей поведения акторов в сфере государственно-конфессиональных отношений. Также работа содержит важный вывод о том, что именно в Челябинской области впервые на практике были достигнуты двусторонние соглашения между органами власти и иерархическими структурами РПЦ. Первые постановления, способствовавшие решению культурных и образовательных задач церкви, были приняты еще в 1990 году. В 1997 году было заключено соглашение о сотрудничестве в социально-экономической и культурной сферах между Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., 1997.

Были опрошены 10 респондентов, проживающие в 1985-1997 гг. на территории Челябинской области. Интервью проводились в 2010-2013 гг.

челябинской областной администрацией и епархиями Русской Православной Церкви. В представленном исследовании раскрыта причина конфликта внутри мусульманских сообществ, которая заключалась в их стремлении к децентрализации. Выявлена важная роль еврейских культурных центров в возрождении религиозных сообществ. Определены основные характеристики процесса институционализации государственно-конфессиональных отношений.

Практическая значимость работы. Результаты исследования могут быть полезны для сотрудников государственных учреждений, общественных организаций, специализирующихся на решении проблем государственноконфессиональных отношений. Обобщенные эмпирические данные могут быть использованы для разработки учебных курсов по истории и истории религии Южного Урала.

Апробация работы. Материал диссертации прошел апробацию на региональных конференциях и представлен в выступлениях соискателя на Всероссийских и региональных научно-практических конференциях: «European Society or European Societies: a View from Russia» (Лиссабон, 2009), «Ломоносов – 2010» (электронная конференция, Москва, 2010), «62-я научная конференция Южно-Уральского Государственного Университета» (Челябинск, 2010), «Исторические судьбы атеизма» (Магнитогорск, 2011), «Буддизм Ваджраяны: от контактов к взаимодействию» (Москва, 2012), «Буддизм Ваджраяны в России:

Исторический дискурс и сопредельные культуры» (Москва, 2013), Буддизм Ваджраяны в России: Исторический дискурс и сопредельные культуры (Элиста, 2013).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, шести параграфов, списка литературы и источников,14 приложений.

Глава I. Новации в государственно-конфессиональной политике и проблема адаптации к ним населения Челябинской области 1.1. Нормативно-правовая база взаимодействия государственных Законодательно-правовая база в сфере конфессиональных отношений представляет собой обширный пласт законодательных актов и нормативноправовых документов, регулирующих деятельность религиозных организаций и объединений, а также жизнь верующих людей. В разные периоды времени, в зависимости от конкретных исторических условий складывались разные модели взаимодействия государства и религиозных конфессий.

Основным законодательным актом, регулировавшим государственноконфессиональные взаимоотношения, была Конституция СССР 1977 года. Статья 52 Конституции гарантировала гражданам СССР свободу совести, то есть право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, отправлять религиозные культы, вести атеистическую пропаганду, запрещала возбуждение вражды и ненависти в связи с религиозными верованиями, констатировала тот факт, что церковь отделена от государства, а школа от церкви49. В 1978 году появилась Конституция РСФСР, статья 50 которой предполагала иное понимание этого вопроса. Гражданам РСФСР гарантировалась свобода совести и вероисповеданий, включавшая право каждого человека свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения, исповедовать любую религию или не исповедовать никакой и действовать в соответствии со своими убеждениями при условии соблюдения законов государства. Религиозные объединения были отделены от государства, государственная система образования носила светский характер50.

Таким образом, Конституция СССР акцентировала внимание на общих Конституция СССР от 7 октября 1977 г. М., 1977.

Конституция РСФСР от 12 апреля 1978 г. М., 1991.

положениях в данной области права, без учета региональной и национальной специфики. В конституции РСФСР впервые было упомянуто о свободе выбора и распространения религиозных убеждений как об одном из законных прав человека, и произошло это задолго до выхода самого закона о свободе совести.

Оба документа имели законную силу до конца периода перестройки.

Основными органами, контролировавшими деятельность религиозных обществ, были союзный и республиканский Советы по делам религии. С 1984 по 1989 гг. Совет по делам религии при Верховном Совете СССР возглавлял К.М. Харчев, затем в 1989–1991 гг. – Ю.Н. Христораднов. Советы занимались широким спектром вопросов. Они рассматривали правовые вопросы, частные случаи, обращения граждан, которые не были решены республиканским Советом.

международном уровне. Проводились встречи с послами по религиозным вопросам, велась статистика религиозных деятелей51, священнослужителей, выехавших за рубеж52. Ими издавались сборники извлечений из законодательства, предназначенные для работников государственных органов, юристов, студентов юридических вузов53.

Один из председателей Совета по делам религии В.А. Куроедов (возглавлял Совет по 1984 год) утверждал, что в решении всех вопросов внутрицерковной жизни религиозные центры действуют самостоятельно. Это соответствует принципу отделения церкви от государства54. Естественно, что основной целью партии, требовавшей усиление атеистического воспитания (постановление «Об усилении атеистического воспитания» 1981 года), было полное преодоление «религиозных предрассудков». Под давлением государства религиозные объединения заявляли о поддержке линии партии55.

Например, запись беседы К.М. Харчева с послом США в СССР Д. Мэтлоком // Государственный Архив Российской Федерации (ГАРФ.) Ф. А 6991. Оп.6. Д. 3580. Л. 209.

Например, в период с 1986 по 1987 гг. за рубеж выехало 1079 священнослужителей РПЦ – ГАРФ. Ф. А-661. Оп.1. Д. 23. Л. 1.

ГАРФ. Ф. А-6991. ОП. 6. Д. 3419. Л. 12-13.

Куроедов В.А. религия и церковь в Советском обществе. М., 1984.

Стецкевич М.С. Свобода совести: учебное пособие. СПб., 2006.

В период перестройки в 1988 году Совет по делам религии при Совете министров СССР отменил ряд нормативных актов законодательства о культах56. В «инструкцию по учету религиозных объединений, молитвенных домов и зданий, а также о порядке регистрации исполнительными органами религиозных учреждений и служителей культа» было внесено изменение. Из текста пункта 2В п. 2 исключались слова «являются собственностью государства». Это было связано с рассмотрением вопроса о предоставлении конфессиям статуса юридического лица.

Иногда возникали конфликты между советским и республиканским советами по делам религии. Например, Совет по делам религии при Совете министров СССР и его глава К.М. Харчев могли без консультаций с республиканским советом решать вопросы регистрации учебных заведений, регистрации религиозных обществ. Что вызывало недовольство со стороны Совета по делам религии РСФСР57.

В 1990 году по республиканскому законодательству, при Верховном Совете РСФСР был создан консультационный орган – Комитет по свободе совести, благотворительности и милосердию58. Долгое время Комитет возглавлял В. Полосин, протоиерей (ныне исламский богослов). В функции Комитета входило формирование банка данных о религиозных организациях, проведение консультаций, юридическая и религиоведческая экспертиза.

С 1991 года, после того, как Советы по делам религии союзного и республиканского значения перестали существовать, в некоторых регионах появились органы, «ведающие вопросами свободы совести». Это было связано и с ликвидацией института уполномоченных Совета по делам религии в республиках, областях, краях. В государственных органах местного значения не оказалось органа, который бы управлял религиозной жизнью определенного региона. В ГАРФ. Ф. А-661. Оп.1. Д. 1. Л. 7.

ГАРФ. Ф. А-661. Оп.1. Д. 13. Л. 1.

Статья 12 закона «о вероисповедании» - прим автора; Яблоков И. Основы религиоведения / И. Яблоков. URL: http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Relig/Jablok/_37.php. (дата обращения:

3. 01. 14).

первую очередь такие комитеты стали появляться в центральной России. В заключении комиссии по свободе совести, благотворительности и милосердию отмечено, что местные «государственные органы и религиозные объединения не смогли в короткие сроки привыкнуть решать все вопросы», и, следуя требованиям действующего на тот момент законодательства, было рекомендовано упразднить подобные организации59.

На региональном уровне существовали свои Комиссии по содействию контролю за соблюдением законодательства о религиозных культах (приложение 1), а также свой уполномоченный по делам религии при Совмине СССР.

И.П. Востренков (по 1986 год), затем Г.А. Костенко (1986–1997 гг.).

Важным событием в государственно-конфессиональных отношениях было решение горисполкома «О создании комиссии содействия контролю за соблюдением законодательства о религиозных культах при горисполкоме» августа 1987 года60. В состав комиссии вошли работники партийного аппарата, сотрудники правоохранительных органов и жители города, интересовавшиеся деятельностью религиозных конфессий (приложение 1).

Дата 1000-летия введения христианства по своему резонансу и значимости занимает особое место среди прочих юбилейных дат61. С начала 1980-х гг.

русское православие развернуло подготовку к празднованию тысячелетия крещения Руси. Церковный юбилей вызвал дискуссию задолго до 1988 года. В 1985 году в Отделе пропаганды ЦК КПСС состоялось заседание по этому поводу.

На нем выступил глава Совета по делам религии СССР К.М. Харчев. Он отметил, что церковный юбилей является элементом клерикальной пропаганды. На Западе была выпущена десятитомная история Русской Православной Церкви. Интерес к празднованию проявил Ватикан, украинские униаты развернули деятельность по защите «от угрозы русификации». Отдел принял решение о том, что пропаганда ГАРФ. Ф. 10026. Оп. 4. Д. 3140. Л. 4,6.

Объединенный Государственный Архив Челябинской Области (ОГАЧО.) Ф. Р-220. Оп. 19. Д.

1180. Л. 89-90.

Бессонов М.Н. Православие в наши дни. М., 1990. С. 208.

должна была носить «уравновешенный характер» и не привлекать к этому событию особого внимания62.

Богословы и церковные историки трактовали это событие как естественный процесс возврата интереса к религии. Публицисты и ученые, например, академик Б. Раушенбах, основоположник космонавтики, в своей статье «Сквозь глубину веков» писал о том, что акт крещения «заключался в государственном развитии Киевской Руси, религиозной была лишь только форма»63. Однако однозначную оценку крещению Руси в период перестройки государственно-конфессиональных отношений дать было сложно.

В честь юбилея в Троице-Сергиевой лавре с 6 по 9 июня 1988 года прошел Собор РПЦ. Результатом поместного собора 1988 года стало появление нескольких семинарий, духовных училищ и курсов псаломщиков. Выросло число архиереев. Девять зарубежных епархий РПЦ перешли в подчинение патриарха и Синода. Генеральный Секретарь, М.С. Горбачев, рассматривал Русскую Православную Церковь как национальный, моральный и стабилизирующий фактор; представители церкви отвечали благодарностью и защищали реформы. В мае 1988 года М.С. Горбачев говорил о «неограниченном праве» верующих представлять свою веру с достоинством и заверил, что государство «впредь в дела церкви вмешиваться не будет»64. В своем выступлении на XIX Всесоюзной конференции КПСС 28 июня 1988 года М.С. Горбачев отметил: «Мы не скрываем своего отношения к религиозному мировоззрению как нематериалистическому, ненаучному. Но это не основание неуважительного отношения к духовному миру верующих людей и тем более – применения какого-либо административного давления для утверждения материалистических воззрений»65.

В начале перестройки газеты Челябинской области активно обсуждали роль крещения в истории и культуре нашей страны. Но помимо 1000-летия крещения Российский Архив Новейшей Истории (РГАНИ.) Ф. 89. Оп. 25. Д. 10.

Раушенбах Б. Сквозь глубину веков // Коммунист – 1987 – №12 – С. 99.

Хроника Христианства / пер. с нем. В. Годфрид. М., 1999.

Материалы XIX Всесоюзной конференции КПСС 28 июня – 1 июля 1988 года – М., 1988. – С. 41-42.

Руси 1988 году на страницах печати появляется еще одна тема – свобода совести.

Например, в статье «О свободе совести» В.Н. Обжорин написал, что свобода совести – гарантия права на свободный выбор между религией и атеизмом, право исповедовать любую религию. А свобода атеистической пропаганды – права противопоставить воздействие на массы церковных объединений и групп.

Основной целью атеистической пропаганды была помощь верующим гражданам в освобождении от заблуждений и овладении научным мировоззрением66. Через несколько лет эти общие положения стали частью первого в истории страны закона «О свободе совести».

В сентябре 1988 года при Челябинском горисполкоме состоялось заседание комиссии содействия контролю за соблюдением законодательства о религиозных культах под председательством секретаря исполнительного Комитета – Б.Т. Артемова. Обсуждался вопрос организации воспитательной работы «по вопросам свободы совести». На заседании также заслушали доклады членов комиссии. В первую очередь, собравшиеся обсудили празднование 1000-летия крещения Руси, а также требования регистрации религиозных общин, проблемы реставрации культовых зданий67.

Челябинской области к проблеме свободы вероисповедания. Кроме того, стали проводиться такие мероприятия, как «Дни возрождения духовности». Помощь в их проведении оказывал общественный фонд «Единение»68. Празднование включало в себя большое количество мероприятий, в том числе с участием представителей разнообразных конфессий. Проведение подобных мероприятий является показателем происходящих изменений, демократизации, возврата к той духовности, которая была потеряна в период становления советской власти.

Следуя примеру Русской Православной Церкви, мусульмане заявили о Обжорин В. О свободе совести // Вечерний Челябинск – 1988 – 27 марта.

О свободе совести // Вечерний Челябинск. – 1988. – 8 сентября.

Юрина Е. Для возрождения духовности // Челябинский рабочий. – 1991. – 29 ноября.

Ефремов В. Фейерверк и картошка. Дни духовности на Южном Урале // Челябинский рабочий.

– 1992. – 7 июля.

намерении праздновать 1100-летие принятия ислама булгарами и 200-летие организации мероприятий мусульмане обращались с различными просьбами в союзный и республиканский Советы по делам религии, непосредственно к М.С. Горбачеву и его заместителям. Эти важные события так же широко отмечались в г. Казани, Уфе, Ленинграде и Москве. Масштабные празднования государственно-конфессиональных отношений69.

В конце 1980-х гг. были предприняты первые действия по расширению нормативно-правовой базы государственно-конфессиональных отношений.

Обсуждение нового законодательства в религиозной сфере проходило с 1988 года.

В ходе беседы с членами Совета по делам религии СССР К.М. Харчев отметил, что работа по совершенствованию законодательства о свободе совести осуществлялась в целях приведения его в соответствие с положениями статьи Конституции СССР. Было заявлено, что новое законодательство должно быть основано на ленинских принципах отношения к религии, а также составлено при учете требований XXVII съезда КПСС70.

20 февраля 1989 года Русская Православная Церковь в ходе расширенного сформулированы как пораздельные, так и постатейные замечания. Они касались права на обучение граждан основам вероисповедания в рамках проповедей и бесед, публикации религиозных материалов в СМИ, участия в редакциях консультационной комиссии по делам религии при участии священнослужителей.

милосердия71.

Разработкой проекта нового закона о свободе совести и его обсуждением занимались и представители других конфессий. Например, Совет церквей ГАРФ. Ф. А-661. Оп.1. Д. 12. Л. 56.

ГАРФ. Ф. А-6991. Оп. 6. Д. 3581. Л. 45.

ГАРФ. Ф. А-6991. Оп.6. Д. 4055. Л.1.

христиан Адвентистов седьмого Дня РСФСР. По мнению его председателя М. Кулакова, новый закон должен был удовлетворить требования как верующей части населения, так и неверующих граждан. В частности, он сомневался в том, что можно предусмотреть в законе все вероятные ситуации и писал о том, что это может не быть дарованием свободы совести, а наоборот, ее завуалированным ущемлением. Он предложил во всех сферах жизни, в том числе религиозной, исходить из общечеловеческих норм и ценностей. Однако и он был вынужден признать, что вряд ли удастся продвинуться по пути демократических преобразований без промежуточного этапа – закона, расширяющего ущемленные права верующих72. Свои коррективы предлагали также старообрядцы и кришнаиты73.

Правовую оценку законопроекту в Совет по делам религии СССР представил юрист Ю.А. Розенбаум. По его мнению, «никакой гарантии защиты прав субъектов правоотношений» в законе не было, а обжалование вверх по одной инстанции – это «узаконенный бюрократизм»74.

В период разработки закона общественность обсуждала возможность религиозного образования, проведение религиозных обрядов в воинских частях.

Возникали вопросы и относительно прекращения деятельности религиозных организаций. Подвергся насмешкам статус Комитета по свободе совести, благотворительности и милосердию – «сам законодатель, сам принимает, сам его исполняет и сам же себя контролирует»75. В Верховный Совет СССР приходили письма граждан страны с предложениями о содержании закона. Животрепещущей на страницах писем была тема антагонизма атеистического и религиозного мировоззрений. В одном из писем заявлено, что «верующих больше, чем атеистов, а с мнением большинства надо считаться», положив конец безнравственности и бескультурью76. В другом – наоборот, с горечью было Кулаков М. А нужен ли он? //Вечерний Челябинск. – 1990. – 6 июля.

Там же. Л. 6,34.

Там же. Л. 36.

ГАРФ. Ф. 10026. Оп.4. Д. 3087. Л.61-68.

ГАРФ. Ф. 10026. Оп.4. Д. 3087. Л.16.

отмечено, что шло навязывание религии, особенно со времени празднования 1000-летия крещения Руси, а атеизм – «это тоже человеческая совесть»77. Однако власти предпочитали не замечать эту проблему. Да и обычного для советской практики решения не существовало.

Проект закона «О свободе совести» разрабатывался Комитетом по свободе совести, благотворительности и милосердию. В нем принимали участие представители православия, ислама, иудаизма и др. В том числе, участвовали в этом процессе и сотрудники государственного аппарата. Стенограммы заседаний обсуждения проекта закона указывают на неоднозначность трактовки термина «свобода совести». Видны попытки членов комитета уйти от прошлого и «вычеркнуть из памяти» атеизм как элемент массового сознания. Много критики в ходе заседаний было сказано в адрес КПСС и ее политики в отношении религии.

В рамках обсуждения были высказаны пожелания о том, чтобы закон закрепил полное равенство верующих со всеми другими гражданами. Предлагалось также религиозным организациям предоставить статус юридического лица и утвердить право на благотворительную деятельность, религиозное образование, распространение своей веры. В целом, новое законодательство, по мнению членов комиссии, должно было бы опираться на нормы международного права78.

Таким образом, в результате общественной дискуссии были выдвинуты следующие предложения: уточнить перевод законодательства на английский язык, прекратить атеистическую пропаганду в учебных заведениях, рассмотреть вопрос об участии религиозных деятелей в управлении государством. Также высказывалось мнение о том, что представители религиозных организаций должны наравне с органами государственной власти участвовать в процессе законотворчества.

В 1990 году были приняты долгожданные российский и союзный законы, регулировавшие отношения в сфере религии. Союзный закон назывался «О свободе совести и религиозных организациях», а российский – «О свободе ГАРФ. Ф. 10026. Оп.4. Д. 3083. Л.3,6,10,20,21,51,67.

вероисповеданий». Если сравнивать эти законодательные акты, то можно религиозных организаций. Статья 3 гласила: «В соответствии с правом на свободу совести каждый гражданин самостоятельно определяет свое отношение к религии, вправе единолично или совместно с другими исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, выражать и распространять убеждения, связанные с отношением к религии. Родители или лица, их заменяющие, по взаимному согласию вправе воспитывать своих детей в соответствии со своим собственным отношением к религии»79. Однако стоит заметить, что маленький ребенок – личность не окрепшая, и, как должны устанавливаться отношения «взаимного согласия» в рамках религиозного вероисповедания, не ясно. Также не было установлено: кто осуществляет контроль, не оказывают ли родители давления на ребенка и уважают ли его право на самостоятельное определение отношения к религии. Статья 5 декларировала: «Государство не финансирует деятельность религиозных организаций и деятельность по пропаганде атеизма».

Таким образом, подчеркивалась равнозначность двух форм мировоззрения, хотя на практике имелись случаи притеснения верующего населения, имела место атеистическая пропаганда.

Кроме того, в соответствии со статьей 13, религиозные организации стали считаться юридическими лицами, а статьи 21 и 22 – разрешали основывать и содержать места богослужений, свободно продавать религиозную литературу и предметы религиозного назначения. Статья 24 разрешала религиозным объединениям и гражданам без государственного посредничества осуществлять государственные органы до 1991 года международные поездки держали под контролем.

Однако, несмотря на большое количество освещенных вопросов, многие проблемы в законе не нашли своего отражения. Например, не была рассмотрена Закон СССР «О свободе совести и религиозных организациях» // Известия. – 1990. – октября. – С. 3.

деятельность иностранных миссий, которые заметно активизировались в период перестройки. Слабо был освещен вопрос передачи культовых зданий (в главе 3 – «Имущественное положение религиозных организаций»). Изначально в законе добровольных началах. При этом было добавлено, что все же при решении вопроса о передаче культового здания религиозная организация имеет приоритет в его получении. В законе был только установлен срок на рассмотрение заявления о возврате. Действия сторон также не были разъяснены.

На практике, религиозная организация после регистрации требовала возврата здания. В течение месяца после обращения органы власти или общественные объединения рассматривали заявление. Перед представителями этих организаций сразу же вставал ряд вопросов: где разместиться организации, которая занимала это здание на тот момент (секция, музей, склад и пр.)? На какие средства проводить ремонт здания? Кроме того, учет помещений культового назначения в области велся плохо, поэтому быстро установить, в чьем распоряжении (на каком балансе) находилось здание и тем более осуществить процесс его передачи было трудно. Таким образом, насущные проблемы государственно-конфессиональных отношений этим законодательством разрешены не были.

После принятия союзного закона, в г. Челябинске, г. Чебаркуле и ст.

Полетаево, было проведено социологическое исследование80. Его целью было определение практической пользы законодательства и выявление общественного мнения по данному вопросу. Всего в исследовании приняли участие 220 человек.

Как показали результаты опроса, для большинства респондентов проект остался незамеченным (85%). На вопросы «как быть с сохранившимися, но пустующими зданиями?» и «уместно ли участие духовенства в депутатском корпусе страны?» почти все (90%) ответившие высказались в пользу возврата зданий верующим и за участие духовенства в политике. Столь высокий процент Сляднев М. Что мы ждали от закона? // Челябинский рабочий. – 1990. – 10–11 ноября.

указывает на авторитет церкви в глазах горожан и жителей области. Участники опроса также отметили, что сами принимали участие в избрании в областной совет епископа Челябинского и Златоустовского Георгия, а также подписывали документы о возврате Свято-Воскресенской церкви верующим.

Несмотря на данные процентные распределения, из этих вопросов не понятна степень «включенности» респондентов в религию. Возможно, что жители области рассматривали церковь как часть культуры, а возврат культовых зданий как восстановление «исторической справедливости», о которой так часто заявляла сама церковь.

Относительно сферы образования мнения респондентов поделились поровну – 20% «за» преподавание религии в учебных заведениях и 20% «против».

Этот пункт закона вызвал больше всего споров в процессе его принятия, но, тем не менее, он был принят на условиях светского образования. Было разрешено обучение детей в воскресных школах и церковных общинах. По мнению религиоведа И.Н. Морозовой, закон воспринимался как «не намного отстающий постперестроечный период, когда обсуждался вопрос о религиозном образовании в школах, представители СМИ и властей эту формулу отделения (в советском виде) называли «правильной».

Еще одну дилемму вызвал пункт о прохождении альтернативной службы в альтернативную службу и еще 15%–затруднились дать ответ. Руководитель социологического исследования М. Сляднев ждал выхода республиканского закона, чтобы провести повторное исследование и сравнить результаты.

утверждал именно свободу совести, называя её «свободой вероисповеданий». В его тексте было прописано, что «свобода вероисповеданий включает право Морозова И.Н. - кандидат культурологии, доцент Челябинской Государственной академии культуры и искусств. Член международных научно-исcледовательских организаций (SOYUZ, the Research Network for Postsocialist Cultural Studies Амerican Antropological Association), British Byzantines studies (Oxford). Интервью из архива автора (приложение 2).

каждого гражданина свободно выбирать, иметь и распространять религиозные или атеистические убеждения, исповедовать любую религию или не исповедовать никакой и действовать в соответствии со своими убеждениями при условии соблюдения законов государства». Статья 8 запрещала создание органов государственного контроля за реализацией права граждан на свободу вероисповеданий. Статья 9 закона разрешала факультативно изучать религию в общеобразовательных учебных заведениях, таккак: «ребенок имеет право свободно выражать свое мнение, имеет право на свободу мысли, совести и религии»82. В октябре 1990 года на основании этого закона было отменено действие «Декрета об отделении церкви от государства». Таким образом, вопрос религиозного образования был рассмотрен более подробно. Но все же, несмотря на светский характер образования, оба закона не исключали появления в системе образования учреждений религиозной направленности. Впервые в рамках данного закона был рассмотрен вопрос о религиозных государственных праздниках и нерабочих днях. Например, по постановлению Верховного Совета РСФСР, в декабре 1990 года Рождество Христово было объявлено нерабочим днем83.

Стоит отметить, что только из союзного закона становится ясен статус религиозных объединений и порядок их функционирования. Вопросы иностранных миссий и решение имущественных вопросов, основных в период перестройки, данным законодательством решены не были. Подобные недоработки и неясность механизмов реализации законодательства привели к появлению различных дополнений, разрешению спорных моментов в рамках смежного законодательства (например, закон «Об общественных объединениях» в РСФСР 1991 г.).

Принятие законов являлось показателем нового курса страны и готовности политиков к включению религии в массовое общественное сознание. Однако цифры социологических опросов тех лет не выявили существенного роста Закон РСФСР «О свободе вероисповеданий» // Советская Россия. – 1990. – С. 5.

Закон РФ № 3543 от 25 сентября 1992 года «О внесении изменении и дополнений в кодекс законов о труде РСФСР». URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_1043/. (дата обращения: 27.04.14).

религиозности населения. По результатам исследования Аналитического центра российской академии наук, верующих в Бога в стране было 29%, для сравнения в – 1988 году – 10%84, хотя среди молодежи произошел определенный «всплеск»

религиозности. Например, среди студентов Курганского педагогического университета в 1989 г. было 3% верующих не волновало появление нового законодательства86. Данный факт можно объяснить тем, что появление новых законов никак не могло повлиять на мировоззрение верующих людей, которые верили в Бога всегда, не опасаясь общественного порицания и изоляции.

Принятие законов о свободе совести по-новому поставило перед жителями страны и региона проблему детского воспитания. Началась дискуссия между утверждалось, что в постсоветском обществе процветал алкоголизм и наркомания, разрасталась преступность, проявились проституция и гомосексуализм – все это стало благодатной почвой для обращения к религии во всех сферах87.

Так как новое законодательство не смогло решить существующих проблем, оно дополнялось решениями и постановлениями на государственном и региональном уровнях. В сентябре 1990 года Челябинский горисполком принял решение «о просветительской деятельности православной церкви и других религиозных объединений города», согласно которому Челябинское епархиальное управление и другие религиозные организации могли самостоятельно и совместно с органами народного образования организовывать учебные заведения88.

Вопросы философии. – 1992. - №7. – С.7.

Лешков В.В. Демократизация общества: изменение взглядов на религию и атеизм /В.В.

Лешков // Религия – культура – библиотека. Тезисы докладов межвузовской научнопрактической конференции. – Челябинск, 1993. – С.10.

Королёва Е.Д. - кандидат исторических наук, доцент Уральской Государственной Академии Ветеринарной Медицины. Занимается историей церквей Челябинской области. Одна из авторов книги «Православные храмы г. Троицка». Интервью из архива автора (приложение 3).

Брук И. Свобода совести и дети // Челябинский рабочий. – 1991. – 22 августа.

ОГАЧО. Ф. Р-220. Оп. 19. Д. 1334 А. Л. 98-102.

Одной из самых сложных проблем оказалась регистрация религиозных организаций. Изначально суть данного процесса заключалась «в охране интересов государства и верующих граждан» и выступала как признание правоспособности.

Однако процедура была сложна и затянута. В конце 1980-х гг. проблема регистрации действительно существовала, вспоминает С.П. Рещикова. Процедура обстоятельство эмоционально обсуждалось на заседаниях комитета по контролю за соблюдением законодательства о свободе совести89.

Уполномоченный по делам религии Челябинской области Г.А. Костенко отметил, что советские органы целенаправленно не хотели регистрировать религиозные организации и под самыми разными предлогами отказывали верующим. Начиная с 1988 года, было решено регистрировать религиозные общества в связи с «политической целесообразностью»90. Перестройка работы с религиозными обществами заключалась в изучении каждого конкретного случая.

Однако уполномоченным по делам религии было трудно перестроиться на новые принципы работы. В свою очередь, члены комиссий по контролю за соблюдением законодательства о религиозных культах медленно реализовывали положения новых законов91. В Челябинской области было зарегистрировано общество Русской православной церкви, восемь мусульманских общин, пять общин Евангельских Христиан Баптистов, две Адвентистов седьмого дня, одна – католиков. Было запланировано закончить регистрацию еще одиннадцати областных общин Русской Православной Церкви и двух мусульманских объединений92. По воспоминаниям журналиста Е.Б. Рохацевич, в г. Аше третьим секретарем по идеологии была «принципиальная» женщина, которая не принимала новых веяний. В то время в городе действовала группа верующих, Рещикова С.П. - кандидат философских наук, доцент кафедры философии и социологии Южно-Уральского Государственного Университета. Входила (по согласованию) в состав комиссии содействия контролю за соблюдением законодательства о религиозных культах при Челябинском горисполкоме. Интервью из архива автора (приложение 4).

Из протокола заседания Совета по делам религии при совете министров РСФСР от 5 августа 1988 года. // ГАРФ. Ф. А-661. Оп. 1. Д.4. Л. 7.

ГАРФ. Ф. А-661. Оп.1. Д. 7. Л. 15.

Киршин Б. Церковь: на круги своя // Челябинский рабочий. – 1990. – 26 -27 мая. – С.16.

образовавших общину, у них был молельный дом в частном секторе. И этот партийный руководитель начала «притеснять» религиозную группу.

Уполномоченный по делам религии Г.А. Костенко попросил Е.Б. Рохацевич съездить и узнать, что происходит. Она ничего незаконного в деятельности религиозной общности не выявила. Затем Елена Борисовна вместе с Г.А. Костенко и руководителем сектора о религии и церкви в КГБ сами поехали туда. Они информировали секретаря горкома КПСС о том, что деятельность религиозной организации производилась в рамках закона. Тогда, по ее словам, «начались времена, что защищали верующих от нападок партии».

Иными словами, сотрудники государственных органов относились к процессу регистрации, основываясь на собственных нормах и ценностях. Одни подходили к этому процессу с позиций «воинствующего» атеизма. Другие, осознавая необходимость перемен, приспосабливались к трансформирующейся политике в отношении религии. Они старались быть деликатными в вопросах регистрации религиозных общин или передачи культовых зданий. Однако факт быстрой смены отношения к таким проблемам указывает на то, что не все государственные служащие разделяли позицию партии по вопросу религии.

С 1990 года темпы регистрации религиозных объединений ускорились.

Однако, сразу после регистрации, вставал вопрос о том, что новой общине необходимо культовое здание для ведения религиозной деятельности93. По воспоминаниям журналиста Е.Б. Рохацевич, «официальные власти упирались, отдавать культовое здание или нет». Проблема заключалась «в средствах и помещениях»94. Сложность представляли здания, которые использовались под культурно-хозяйственные нужды, так как ведомства с ними расставаться не хотели. В таких зданиях были размещены кинотеатры, склады, секции и кружки.

Отношения собственности на здания культового назначения регулировались законодательством 1929 года, необходимы были новые актуальные механизмы Там же. С.16.

Рохацевич Е.Б. - челябинский журналист, автор и ведущая телепередач, член Союза журналистов СССР (1989), член Союза журналистов России. Интервью из архива автора (приложение 5).

регулирования95.

Постановление «Об усилении борьбы с влиянием ислама» 1986 года морально устарело. Однако оно предполагало «борьбу» по искоренению религиозных предрассудков всех вероисповеданий. Были разработаны новые аспекты атеистической работы с учетом национальных и региональных особенностей.

Например, работа с мусульманами, в рамках которой ислам не являлся «предрассудком»96.

Трансформационные процессы в законодательстве, общественном мнении и, отчасти, сознании привели к тому, что в 1991 году в стране начался новый этап в сфере государственно-конфессиональных отношений. Государство сменило общественно-политический курс, который требовал новой идеологии, отличной от коммунистической, основанной на идее консолидации. Возврат к религии как неотъемлемой части культуры и человеческой жизни мог претендовать на такую роль. На новом этапе религия стала рассматриваться как антипод атеизму.

Атеизм, в свою очередь, был составной частью марксизма-ленинизма, а эта теория считалась пережитком прошлого97.

Антикоммунистические настроения, включавшие изменение отношения к религии, отчетливо прослеживались в общественных дискуссиях98. Эти темы поднимались наравне с темами нравственности и ценностей99. По словам журналиста Н.Ю. Чистосердовой, при Б.Н. Ельцине появились первые руководители, которые пошли в церковь. Раньше их знали как атеистов, как борцов. Эти же люди пошли в храмы, «начали крестить лбы». Она вспоминает, что написала колонку «Креста на мне нет», о том, что нельзя быть Киршин Б. Церковь: на круги своя / Б. Киршин // Челябинский рабочий. – 1990. – 26–27 мая. – С.16.

РГАНИ. Ф.89. Оп. 11. Д. 5. Л. 1-4.

Лешков В.В. Демократизация общества: изменение взглядов на религию и атеизм /В.В.

Лешков //Религия – культура – библиотека. Тезисы докладов межвузовской научнопрактической конференции. – Челябинск, 1993. – С. 10.

Фонотов М. Исповедание веры // Челябинский рабочий. – 1991. – 9 марта.

Фонотов М. Я и Бог. Возвращение к библии // Челябинский рабочий. –1992. – 8,9,10, декабря.

непринципиальным, тут же перестроиться и ради моды начать нести крест, креститься…В обществе также был протест по этому поводу100. Появляется субъект новой модели поведения – бывшие партийные руководители, которые смогли подстроиться под социальную действительность.

Осмысление отношения к религии со стороны властей потребовало перемен не только в сфере законодательства, но и в идеологической доктрине КПСС. В пояснительной записке идеологического отдела ЦК КПСС в 1991 году отмечалось, что именно закон СССР «О свободе совести и религиозных организациях» способствовал положительной динамике в решении религиозного вопроса. Религиозные организации получили доступ к СМИ, развивали контакты с зарубежными организациями, верующих граждан поддерживала неверующая часть населения101. Эта поддержка стала показателем того, что люди осознавали её культурный потенциал, значение религиозных норм и ценностей для общества.

Религия стала рассматриваться как духовное явление, но появились и «крайние точки зрения», которые идеализировали религию, а материализм и атеизм изображали «источником безнравственности». При этом граждане вспоминали «прошлые ошибки» в государственно-конфессиональной политике, что вело к антикоммунистическим настроениям. Власти пытались оспорить роль религии как основного источника норм и ценностей, пытались удержать атеизм в массовом сознании. Постоянно подчеркивалось, что все нарушения прав верующих не имели отношения к деятельности партии.

В июле 1991 года вышло постановление ЦК КПСС «О политике КПСС в религиозном вопросе в современных условиях»102. В нем руководителям ЦК компартий территориальных образований было рекомендовано реализовать требования политики КПСС в религиозном вопросе «с учетом социальноэкономических, национальных, конфессиональных отношений». Средствам Чистосердова Н.Ю. - журналист, в газете «Вечерний Челябинск» вела раздел «Вера. Религия.

Общество», затем перешла в «Челябинский рабочий». Автор множества статей и репортажей по религиозной тематике. Интервью из архива автора (приложение 6).

РГАНИ. Ф. 89. Оп. 20. Д. 66. Л. 4-8.

РГАНИ. Ф. 89. Оп. 20. Д. 66. Л. 2-3.

массовой информации было поручено всесторонне освещать роль религии, атеизма и свободомыслия в отечественной истории, раскрывать деятельность межнациональных и межконфессиональных конфликтов, вести последовательную линию на формирование у советских людей научно-материалистического мировоззрения. Своевременно и аргументированно давать ответы на попытки опорочить политику партии в религиозном вопросе.

Демократизация церковно-государственных отношений привела к тому, что в 1991 году появились размышления христиан об ущемлении прав их религиозных вероисповеданий по сравнению с Русской Православной Церковью.

По заявлениям евангельских христиан-баптистов, «…раньше до революции православная церковь была господствующая, так и теперь».

Материалы печати свидетельствуют о неопределенности, «двойственности»

отношения к религии. В частности, обсуждался вопрос о совпадении религиозных рассуждения челябинцев на тему религии104.

В дополнение к существующему законодательству, в период с 1991 по год вышло два распоряжения Президента Российской Федерации «О возвращении Русской Православной Церкви строений и религиозной литературы»105 и «О передаче религиозным организациям культовых зданий и иного имущества»106.

Первое распоряжение было призвано удовлетворить имущественные права Русской православной церкви, причем на возврат конкретного здания. Дело в том, что 14 ноября 1991 года перестал существовать Совет по делам религии СССР и патриарх всея Руси Алексий II попросил передать в введение патриархии здание, Комиссарова Э. От какого наследства мы отказываемся // Челябинский рабочий. – 1991. – мая.

Францева Е. Главное – творить добро // Челябинсккий рабочий. – 1991. – 4 декабря.

Распоряжение Президента Российской Федерации от 31 декабря 1991 г. №135-рп «О возвращении Русской Православной Церкви строений и религиозной литературы» URL:

http://cddk.ru/gos_i_religia/law/president/006.htm. (дата обращения: 25.06.13).

Распоряжение Президента РФ от 23 апреля 1993 г. № 281рп URL:

http://museumlaw.ru/710.html. (дата обращения: 25.06.13).

в котором работал Совет, вместе с библиотекой. После рассмотрения было решено передать здание и библиотеку патриархии. Из всех религиозных конфессий именно она стала лидером в вопросах сотрудничества с властью. В свою очередь, власти шли ей на встречу.

Согласно второму постановлению, Министерство культуры Российской Федерации осуществляло передачу религиозным объединениям в пользование или в совместное с учреждениями и организациями культуры использование памятников истории и культуры, культовых зданий. Могли быть переданы и прилегающие к ним территории и иное имущество религиозного назначения, находившееся в федеральной собственности. Передача зданий в собственность происходила только после представления документов Министерству культуры, государственным имуществом либо по представлению Комиссии по вопросам религиозных объединений при Правительстве Российской Федерации. В зависимости от статуса здания (являлось ли оно памятником истории и культуры), религиозная организация направляла в Министерство юстиции историческую справку, сведения о здании и его территории, техническом состоянии здания.

Распоряжения предполагали тщательную работу по каждой конкретной ситуации. Возврат того или иного имущества должен был проходить по возможности с учетом интересов культуры и науки, обеспечения сохранности и доступности памятников истории и культуры.

предложением о внедрении социальных проектов. Сначала на рассмотрение был предложен проект закона «О церковной медицине». В его рамках предполагалось оказание бесплатной медицинской помощи гражданам Российской Федерации и иностранцам, а также организацию подготовки соответствующего персонала.

Такая деятельность, по мнению создателя законопроекта А.А. Лубяко107, должна была осуществляться в рамках милосердия и благотворительности108. Институт Лубяко А.А. – главный директор центра церковной медицины, кандидат биологических наук ГАРФ. Ф. 10026. Оп. 4. Д. 3101. Л. 3-4.

милосердия (братства и сестричества) рассматривался как часть общенациональной системы социального обеспечения с безвозмездным оказанием услуг.

демократического общества». В нём указывалось плачевное состояние войск после распада советской армии. Священнослужители, по мнению разработчиков, могли бы сплотить военных, вести среди них не только просветительскую, но и духовную деятельность. В пример были поставлены войска имперской России109.

Законодательная инициатива и предложения по усовершенствованию государственно-конфессиональных отношений выдвигались не только органами власти, но и религиозными организациями.

Одной из форм межрелигиозного и межконфессионального взаимодействия явилось создание в 1992 г. Российского отделения Международной ассоциации религиозной свободы, куда вошли представители различных религий110. В ее работе принимали участие общественные деятели, юристы, ученые и члены религиозных конфессий.

В марте 1992 года в Верховном Совете состоялось совещание с главами конфессий111. В его рамках священнослужители выдвинули ряд предложений по проекту новой Конституции. Общим мнением собравшихся стала необходимость «правовой защиты интересов церкви, религиозных организаций от посягательств государства». Такой механизм регуляции, по их мнению, должен был включать не только возврат к культурным истокам, но и способствовать в решении этноконфессиональных и межнациональных конфликтов.

Участники совещания требовали религиозной свободы личности, в первую очередь, возможность удовлетворять религиозные нужды на национальном языке.

По-прежнему острой оставалась и проблема культовых зданий. Стоит отметить, ГАРФ. Ф. 10026. Оп. 4. Д. 3169. Л. 33,39.

Крушеницкий В.П. Диалог – путь к межконфессиональному согласию // Проблемы свободы совести, веротерпимости и преодоления религиозного и этноконфессионального экстремизма:

материалы межрегиональной научно-практической конференции. – Курган: Изд-во Курганского государственного университета, 2000. – С. 27.

ГАРФ. Ф. 10026. Оп. 1. Д. 3144. Л. 5.

что среди всех конфессий, Русская Православная Церковь в вопросе возврата справедливости». Как было отмечено в документе, церковь жаловалась «на резкость тона, некомпетентность критики и осуждения, характерной для ряда материалов».

В проектах Конституции так же можно обнаружить различия во взглядах на свободу совести и ее сущность. Дискутировалось не только содержание свободы совести, но и возможность ее упоминания как разновидности человеческого мировоззрения112. Было предложено создание специального органа при президенте для контроля за государственно-конфессиональной политикой, а в рамках просветительской работы было решено начать выпуск журнала «Наука и религия»113.

В конце 1993 года новая Конституция Российской Федерации вступила в силу. Согласно статье 13, в России признано идеологическое многообразие.

Впервые в истории отечественного законодательства в статье 15 говорится о том, что нормы международного права и международных договоров РФ являются составной частью её правовой системы114. Основы прав и свобод, в том числе и религиозных, изложены во второй главе «Права и свободы человека». В статье Конституции говорится, что «государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, объединениям, а также других обстоятельств. Запрещаются любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, В одном проекте в рамках «свободы совести» допустимо наличие атеистических убеждений // ГАРФ. Ф. 10026. Оп. 1. Д. 272. – Л. 43, а в других его же нет. Например, в проекте инициативной группы ученых Саратовского юридического института и групп экспертов // ГАРФ. Ф. 10026. Оп. 1. Д. 275. Л. 41; проект инициативной группы народных депутатов РСФСР с участием научных консультантов и экспертов // Там же. Л. 86.

ГАРФ. Ф. 10026. Оп. 4. Д. 3144. Л. 5-17.

Казьмина О.Е. Русская Православная Церковь и новая религиозная ситуация в России:

этноконфессиональная составляющая проблемы. – М., 2009. – С. 180.

языковой или религиозной принадлежности»115. Из текста данной статьи видно, что Конституция подготовила благодатную почву для нововведений в сфере религиозного законодательства.

В отличие от конституций СССР (1977 г.) и РСФСР (1978 г.), по которым человеку предоставлялся выбор между религией и атеизмом, предлагается более мягкое и широкое понятие – «отношение к религии», которое не только включало вероисповеданий.

Самой важной является статья 14, по которой Российская Федерация является светским государством, поэтому никакая религия не может действовать в качестве государственной или обязательной. Все вероисповедания на территории страны равны перед законом и отделены от государства116. Это положение было дискуссионным, особенно при обсуждениях деятельности религиозных организаций, взаимодействия с ними властей, а также в контексте межнациональных проблем. Интересными, с точки зрения религиозной тематики, кажутся и 29 (п.1, 2), 30, 31 и 32 статьи. Согласно 29 статье, каждому гарантируется свобода мысли и слова, а так же «не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную национального, религиозного или языкового превосходства».

Рассмотренная конституция, с одной стороны, учла положения имеющегося религиозного законодательства, которое начало складываться в конце периода перестройки, а с другой – заложила основы для дальнейшего его развития.

Идея очередного реформирования государственно-конфессиональных отношений сферы появилась в июле–августе 1993 года. Верховный Совет РСФСР Конституция Российской Федерации (принята народным голосованием 12.12. 1993 года) с изменениями от 09.01.1996, 10.02.1996, 09.06. 2001 – С. 4 URL: http://www.constitution.ru. (дата обращения: 25.06.13).

Конституция Российской Федерации (принята народным голосованием 12.12. 1993 года) URL: http://www.constitution.ru. (дата обращения: 25.06.13).

вероисповеданий». Верховный Совет предполагал предоставление привилегированного статуса традиционным конфессиям, ограничение нетрадиционных конфессий и иностранных миссий в России, однако списка традиционных конфессий предоставлено не было117. Кроме того, причиной внесения изменений было то, что в 1993 году перестал существовать Совет народных депутатов, который следил за исполнением закона «О свободе вероисповеданий». Но, несмотря на все предложения, президент Б.Н. Ельцин дважды накладывал вето на закон «О внесении изменений и дополнений в закон "О свободе вероисповеданий"».

Для государственных деятелей были очевидны пробелы в законодательстве 1990 года, которое принималось в поспешности и, будучи составленным по западному образцу, не могло нормально функционировать в условиях российского общества. Русская Православная Церковь выступала за ограничение экспансии зарубежных религиозных организаций. В 1992 году патриарх всея Руси Алексий II обратился к главе комитета по свободе совести, протоирею В. Полосину. Он считал необходимым «законодательно запретить деятельность таких организаций без регистрации». Со стороны патриарха было высказано и недовольство наличием контроля за деятельностью религиозных организаций со стороны государства118. Патриарх всея Руси Алексий II обратился в письме к Р.И. Хасбулатову, отметив что «предлагаемые изменения вполне отвечают чаяниям и потребностям православного мира и народа». Однако впервые патриархом была заявлена необходимость охранять свободу граждан государства от «нетрадиционных религиозных объединений». Особенно патриарха удовлетворило появление норм ограничивающих действие таких организаций119.

На принятие решений о коррекции законодательства пытались влиять и представители других конфессий. В 1993 году Ватиканом была составлена «Памятная записка по поводу поправок к Закону РФ о свободе совести». В связи с Казьмина О.Е. Русская Православная Церковь и новая религиозная ситуация в России:

этноконфессиональная составляющая проблемы. – М., 2009. – С. 181.

ГАРФ. Ф. 10026. Оп.4. Д. 3098. Л. 91.

Письмо патриарха всея Руси Алексия II В. Полосину.

беспокойством о судьбе католицизма в России, в ней было напоминание о нормах международного права в сфере свободы совести, а также представителен ряд вопросов, вызванных, по-видимому, ограничением зарубежной экспансии.

Например, «при каких "русских религиозных организациях" могли назначаться представители зарубежных религиозных организаций?».

С момента расширения законодательства в религиозной сфере начался еще один этап государственно-конфессиональной политики, который завершился формированием современного законодательства о свободе совести. В апреле года появилось распоряжение «О взаимодействии Президента Российской Федерации с религиозными объединениями». В Положении «О Совете по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте России», которое было утверждено 2 августа 1995 года121, было указано что, Совет осуществлял предварительное рассмотрение вопросов и подготовку предложений по его взаимодействию с религиозными объединениями для Президента Российской Федерации. Совет работал с аналитическими материалами, докладами и рекомендациями в области религиозной политики. На заседаниях обсуждались проекты нормативных актов, регулировавших отношения между государством и религиозными объединениями; изучались проблемы, связанные с поддержанием межконфессионального диалога, достижением взаимной терпимости и уважения в отношениях между представителями различных вероисповеданий122.