На правах рукописи

Зайцева Наталия Викторовна

АНТОНИМИЧЕСКАЯ КОГЕЗИЯ

В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ И АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКАХ

Специальность 10.02.19 – теория языка

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискания учёной степени

кандидата филологических наук

Ростов-на-Дону 2008 2

Работа выполнена на кафедре лингвистики Педагогического института ФГОУ ВПО «Южный федеральный университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор Боева-Омелечко Наталья Борисовна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор Блох Марк Яковлевич доктор филологических наук, профессор Милевская Татьяна Валентиновна

Ведущая организация:

Защита состоится « 24 » _декабря 2008 г. в _10 часов на заседании диссертационного совета Д 212.208.17 по филологическим наукам в Педагогическом институте ФГОУ ВПО «Южный федеральный университет»

по адресу: 344082, г. Ростов-на-Дону, ул. Б. Садовая, 33, ауд. № _

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Педагогического института ФГОУ ВПО «Южный федеральный университет»

по адресу: 344082, г. Ростов-на-Дону, ул. Б. Садовая, 33, ауд. №

Автореферат диссертации разослан « » 2008 г.

Ученый секретарь диссертационного совета Григорьева Н.О..

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Одним из приоритетных направлений лингвистических исследований в условиях стремления современной гуманитарной науки к антропоцентризму выступает лингвистика текста. Это вполне закономерно, поскольку именно текст является, во-первых, основной единицей коммуникации, а, во-вторых, — тем исходным материалом, который получает лингвист в качестве объекта своего исследования (Красных, В.В. Текст как объект комплексного анализа (к вопросу о психолингвистике текста) [Текст] / В.В. Красных // Актуальные проблемы языкознания: Сб. работ молодых учёных филологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова. – М.: МГУ, 1998. – Вып. 2. – С. 3).

Центральной категорией текста, его конституирующим признаком выступает связность (когезия) текста. Посвятившие изучению когезии в английском языке монографическое исследование М.А.К. Халлидей и Р. Хасан (Halliday, M.A.K., Hasan, R. Cohesion in English [Text] / M.A.K. Halliday, R. Hasan. – London: Longman Group LTD, 1976) подчёркивают, что именно когезия, предполагающая связность по смыслу и по форме элементов текста не меньших, чем предложение, определяет текст как законченное целое. Связность относится к универсалиям лингвистического анализа текста (Брчкова, Д. О связности в устных коммуникациях [Текст] / Д. Брчкова // Синтаксис текста. – М.: Наука, 1979. – С. 260).

Всё это объясняет повышенный интерес лингвистов к изучению как общетеоретических вопросов, касающихся категории связности, так и конкретных средств её реализации. Последней проблеме посвящены работы Е.И. Дибровой, В.В. Малова, Д.Н. Масловой, В.Н. Зензерова, С.А. Соловьёвой, Н.В. Малычевой и ряда других исследователей.

Однако нельзя назвать тему исчерпанной, поскольку арсенал средств обеспечения связности, как отмечается во многих лингвистических работах, очень велик и пока ещё не все они описаны в науке. В частности, не служил предметом специальных исследований такой вид связности, основанный на противоположности значений языковых единиц, как антонимическая когезия, объективность существования которой была обоснована в докторской диссертации и статье Н.Б. Боевой (Боева, Н.Б. Грамматическая антонимия в современном английском языке: Дис. … д-ра филол. наук [Текст] / Н.Б. Боева. – М., 2001; Боева, Н.Б. Антонимическая когезия в современном английском языке [Текст] / Н.Б. Боева // Текст и дискурс: традиционный и когнитивно-функциональный аспекты исследования: Сб. науч. тр. – Рязань:

Рязан. гос. пед. ун-т, 2002. – С. 199-203.). Вместе с тем, на важную роль антонимов в обеспечении цельности текста указывают многие авторы: Е.Н.

Миллер, Г.В. Андреева, Е.И. Диброва, Ю.К. Лекомцев и другие, что дополнительно подчёркивает своевременность изучения вида связности, основанного на противоположности значений.

Актуальность темы диссертации обусловлена, с одной стороны, всё возрастающим интересом современной лингвистики к вопросам организации и функционирования текста как единого целого, а, с другой, — необходимостью дальнейшей разработки функционально-семантического аспекта антонимии, предполагающего анализ текстового взаимодействия антонимов и степени их влияния на текст.

Объектом исследования является текстовая категория антонимической когезии.

репрезентирующие указанную категорию.

В качестве фактического материала исследования использовался корпус предложений и фрагментов текста, связанных отношениями противоположности (выраженными или невыраженными формально). Данные примеры были отобраны методом сплошной выборки из произведений английских, американских и отечественных писателей конца 20- нач.21 века.

Общий объем выборки составляет 2357 примеров.

Цель исследования заключается в установлении роли антонимической когезии в обеспечении структурно-семантической организации текста.

Достижение этой цели предполагает решение следующих задач.

1. Определение на основании анализа теоретических работ сущности понятия антонимической когезии.

2. Выявление средств репрезентации антонимической межфразовой связи.

3. Анализ коммуникативно-прагматического аспекта антонимической когезии при её реализации в диалоге.

4. Описание стилистического потенциала антонимической когезии.

5. Установление типов элементарных единиц текста — диктем — по характеру участия антонимической когезии в их структурно-семантической организации.

6. Обоснование положения о взаимодействии антонимии формы и антонимии смысла в реализации антонимической когезии при её участии в организации текстов, построенных по принципу контраста.

На защиту выносятся следующие положения диссертации.

1. Антонимическая когезия представляет собой лингвистическую категорию, сущность которой заключается в обеспечении связи по противоположности между единицами текста (между контактными и дистантными предложениями в составе одной диктемы и между диктемами).

2. Антонимическая когезия в целом и межфразовая, в частности, является функционально-семантической категорией, средствами репрезентации которой выступают антонимы разных уровней: лексические, морфологические и синтаксические антонимы, а также текстовые средства, семантически эквивалентные антонимам (субституционная антонимия и антонимия парафразы).

3. В диалогических единствах, реплики которых объединены антонимической когезивной связью, могут реализовываться следующие речевые акты: опровержения, уточнения, обещания, противопоставления, неповиновения, директива, исправления неверной информации.

4. Средства осуществления антонимической когезии участвуют в реализации следующих стилистических приёмов: антитезы (с её разновидностью парадиастолой); приёма, переходного между антитезой и оксюмороном; антифразиса (и его разновидности астеизма); прямого и обратного синтаксического параллелизма; повтора; приёма обыгрывания антонимических значений; приёма, связанного со стилистическим употреблением антонимов-неологизмов; приёма «рубленого» синтаксиса;

приёмов пунктуационного и графического выделения. Данные приёмы раскрывают понятие «экспрессивного потенциала антонимической когезии».

5. Среди диктем можно выделить следующие типы по характеру участия антонимической когезии в их построении: диктемы с употреблением средств антонимической когезии на протяжении всей диктемы; диктемы, в которых предложения, объединённые антонимической когезией, выступают в роли смыслового центра, введения или заключения диктемы; диктемы, в которых первый антоним располагается в начале диктемы, а второй — в конце;

диктемы, в которых средства антонимической когезии предельно функционально приближаются к союзам, формируя семантическое единство диктемы, но не участвуя непосредственно в раскрытии её темы.

6. Антонимичность содержания текстов, построенных по принципу контраста, достигается взаимодействием лексических, грамматических антонимов и текстовых средств, семантически эквивалентных антонимам, а также антонимической смысловой взаимосвязью, не выраженной формально.

Методологическая основа исследования. Диссертационная работа выполнена в русле концепции диалектического материализма, в соответствии с положениями о всеобщей связи явлений в природе, обществе и сознании, об отношении языка к действительности и мышлению, о единстве и борьбе противоположностей, о единстве формы и содержания, а также представлениями о диалектических антиномиях общего и частного, конкретного и абстрактного, материального и идеального, индуктивного и дедуктивного методов познания.

Общенаучными предпосылками исследования послужили работы отечественных и зарубежных лингвистов в области лингвистики текста (М.Я.

Блоха, И.Р. Гальперина, О.И. Москальской, Т.В. Милевской, В.В. Одинцова, Г.Я. Солганика, З.Я. Тураевой, В. Дресслера, Т.А. ван Дейка, М.А.К. Халлидея, Р. Хасана и др.) и теории антонимии (Л.А. Введенской, В.Н. Комиссарова, Л.А.

Новикова, М.Р. Львова, Е.И. Дибровой, Н.Ю. Донченко, и др.).

Частнонаучными основами исследования явились работы по антонимии текста (Г.В. Андреевой, Н.Б. Боевой, Ю.К. Лекомцева, Е.Н. Миллера).

Цель и задачи диссертации обусловили комплексное использование различных методов исследования: метода структурно-содержательного прагмалингвистического, лингвостилистического и диктемного анализа текста, метода контекстологического анализа.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые выявляется система разноуровневых средств осуществления антонимической когезии, описывается роль антонимических оппозиций в обеспечении структурно-семантической целостности фрагментов текстов и целых текстов, рассматривается антонимическая когезия в диалоге, описывается стилистический потенциал антонимической когезии, обосновывается положение об антонимической когезии как языковой универсалии посредством анализа её реализации в разных языках (русском и английском).

Теоретическая значимость работы состоит в том, что она вносит вклад в разработку лингвистики текста, диктемной теории текста, теории антонимии, стилистики, риторики и прагмалингвистики.

Практическая ценность работы определяется возможностью использования ей результатов в курсах теоретической грамматики, лексикологии, прагмалингвистики, стилистики, в элективных курсах лингвистики текста, риторики, межкультурной коммуникации.

Апробация работы. Основные теоретические положения и практические результаты диссертационного исследования отражены в научных публикациях и представлены в виде докладов на научно-практической конференции вузов юга России в Ростовском институте иностранных языков 4 ноября 2006 г., на XI международной научно-практической конференции в Ростовском институте иностранных языков 10 ноября 2007 г., на XII международной научнопрактической конференции в Ростовском интституте иностранных языков ноября 2008 г.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка литературы, включающего 206 наименования, из них 36 на иностранных языках, списка использованных словарей и источников фактического материала. Общий объем работы составляет 183 страницы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Чрезвычайно важным для нашей работы являются основные понятия теории антонимии и текстообразования, к рассмотрению которых мы и обратимся.

Так лексическая антонимия характеризуется в лингвистических исследованиях как тип семантических отношений, устанавливаемых прежде всего в парадигматическом плане между лексическими единицами одной части речи, имеющими противоположные значения (Новиков, Л.А. Антонимия [Текст] / Л.А. Новиков // Большой энцикл. словарь: Языкознание. – М.:

Большая рос. энцикл., 1998. – С. 35).

Проявлением лексической антонимии как свойства языка выступают антонимы — слова с противоположным значением (Комиссаров, В.Н.

Семантическая характеристика слов-антонимов: Дис.... канд. филол. наук [Текст] / В.Н. Комиссаров. – М., 1961. – С. 69).

В терминах семного анализа противоположность значений, свойственную словам-антонимам, можно определить как отношение максимальной семантической противопоставленности, обусловленное наличием в структурах значений антонимов, наряду с одинаковыми интегральными семами, по одной взаимоисключающей дифференциальной семе (Боева, Н.Б. Грамматическая антонимия в современном английском языке:

Дис. … д-ра филол. наук [Текст] / Н.Б. Боева. – М., 2001. – С. 47).

Подобная противоположность значений постоянно присуща в системе языка, в парадигматике системным, узуальным антонимам. Однако в речи оппозиции могут образовывать и слова, не принадлежащие к системным антонимам. В этом случае речь идёт о контекстуальных (индивидуальноавторских) антонимах, которые характеризуются в теории антонимии как слова, не имеющие противоположных значений в системе языка и получающие их в позиции полярных полюсов контекста (Седых, Э.В. Контраст в поэзии как один из типов выдвижения (на примере циклов стихотворений «Песни Неведения» и «Песни Познания» Уильяма Блейка): Дис.... канд. филол. наук [Текст] / Э.В. Седых. – СПб., 1997. – С. 20).

Поскольку языковой изоморфизм допускает присутствие однородных черт в материале разных уровней, то закономерным на определённом этапе исследований явилось предположение лингвистов о наличии в языке не только лексической, но и грамматической антонимии. Эта точка зрения нашла отражение в работах Ю.Н. Власовой, В.И. Кононенко, А.В. Бондарко, А.И.

Эдельштейн, Р. Мартена и ряда других учёных. Наиболее подробно положение о существовании в языке грамматических антонимов было обосновано в указанной выше докторской диссертации Н.Б. Боевой, в которой эти антонимы определяются как единицы грамматического уровня языка, обладающие противоположными значениями вследствие наличия в структурах их значений наряду с одинаковыми интегральными дифференциальных антонимичных морфологических или синтаксических сем.

Н.Б. Боева отмечает, что грамматические антонимы могут быть морфологическими и синтаксическими.

К морфологическим антонимам в английском и русском языках относятся следующие: антонимичные словообразовательные морфемы, антонимичные послелоги в английском языке, антонимичные служебные части речи, антонимичные словоформы — члены категориальных оппозиций времени, залога и т.д., межчастеречные антонимы.

К синтаксическим антонимам относятся антонимичные синтаксические модели (потенциальные синтаксические антонимы) и синтаксические конструкции с идентичным лексическим наполнением, построенные по антонимичным моделям (актуализированные синтаксические антонимы).

Данные антонимы могут иметь, например, такие антонимичные семы в структурах их значений, как аффирмативность / негативность, реальность / ирреальность, активность / демиактивность и др.

Как и другие виды когезии, антонимическая когезия, осуществляемая с помощью разных видов антонимов, изучается в рамках лингвистики текста, которая рассматривает последний как единое целое. Целостность, или когерентность, являются одним из основных признаков текста наряду с завершённостью и отдельностью. (Москальская, О.И. Грамматика текста [Текст] / О.И. Москальская. – М.: Высш. шк., 1981. – С. 17).

Изучение целостности текста с неизбежностью предполагает определение состава его элементов, т.е. расщепление текста на его составляющие.

Проблема сложных речевых единиц (крупнее предложения) была поставлена в работах отечественных лингвистов Н.С. Поспелова, использовавшего термин «сложное синтаксическое целое» (далее — ССЦ) и Л.А. Булаховского, говорившего о «сверхфразном единстве», предложения которого связаны скрепами. Впоследствии в лингвистике стал употребляться термин «сверхфразовое единство» (далее — СФЕ), предложенный И.Р.

Гальпериным.

Развивая и преобразуя понятия СФЕ и ССЦ, М.Я. Блох создал непротиворечивую теорию уровневой иерархической структуры текста как продукта речевой деятельности.

М.Я. Блох убедительно доказал, что элементарной единицей текста может быть как отдельное предложение, поставленное отправителем сообщения в содержательно-значимое положение, непосредственно не связанное ни структурно, ни семантически с окружающими его высказываниями, так и группа предложений, выражающих микротему. Такую тематизирующую единицу текста, которая может быть представлена союзом предложений или одним предложением, М.Я. Блох называет диктемой (от лат. dicto, dixi, dictum — говорю, высказываю). Диктема есть элементарная, тематическая (тематизирующая, топикальная) единица связной речи (Блох, М.Я.

Теоретические основы грамматики: Учебник. – 4-е изд., испр. [Текст] / М.Я.

Блох. – М.: Высш. шк., 2004. – С. 178).

М.Я. Блох подчёркивает, что в языке действует реверсивный закон: одна или несколько единиц нижележащего уровня строят одну и только одну единицу непосредственно вышележащего уровня (одна или несколько фонем строят одну морфему, одна или несколько морфем строят слово). Но двухфразовое единство — это единица, состоящая из двух или более предложений, т.е. своим строением нарушающая вышеназванный реверсивный закон, т.е. СФЕ и ССЦ не имеют уровнеструктурного определения (Блох, М.Я. Диктема в уровневой структуре языка [Текст] / М.Я. Блох // Вопр.

языкозн. – 2000. – № 4. – С. 58).

Именно включение тематически обособленного предложения наряду с тематическим объединением предложений в понятие элементарной текстовой единицы — диктемы — позволяет понимать эту единицу как элемент, образующий особый сегментный уровень языка — уровень диктем, следующий за уровнем предложения. Несколько диктем могут образовывать диктемную группу — гипердиктему (термин М.Я. Блоха).

Категория членимости выступает в нерасторжимом диалектическом единстве с категорией связности.

Иногда в лингвистике категорию связности (когезии) отождествляют с категорией целостности (когерентности). Однако такой подход нельзя признать оправданным, т.к. когезия суть свойств элементов текста, а когерентность есть свойство текста в целом (Милевская, Т.В. Связность как категория дискурса и текста [Текст] / Т.В. Милевская. – Ростов н/Д.: РГУ, 2003. – С. 51).

Исследователи когезии М.А.К. Халлидей и Р. Хасан подчёркивают, что когезия — это семантическое понятие; оно относится к связи значений, которая существует внутри текста и определяет его как текст. Когезия имеет место тогда, когда интерпретация одного элемента текста зависит от интерпретации другого, один элемент с неизбежностью предполагает другой (Halliday, M.A.K., Hasan, R. Cohesion in English [Text] / M.A.K. Halliday, R. Hasan. – London: Longman Group LTD, 1976. – P. 4).

Арсенал средств когезии чрезвычайно велик.

Для нашего исследования особый интерес представляет один из видов связи между предложениями — антонимические отношения. Как отмечает Е.Н. Миллер, в тексте проявляются свойства антонимических единиц, не имеющие места в их обособленных противопоставлениях: они выполняют функции семантической консолидации фрагментов текста, формирования его системности, образования его целостности (Миллер, Е.Н. Природа лексической и фразеологической антонимии [Текст] / Е.Н. Миллер. – Саратов: Саратов. гос.

ун-т, 1990. – C. 176).

Таким образом, анализ работ посвящённых вопросам текстообразования, позволяет определить степень изученности, с одной стороны, проблемы членимости текста на элементарные текстовые единицы, а, с другой стороны, проблемы обеспечения связности текста, его интеграции в единое структурное целое. Данный анализ также даёт возможность обосновать необходимость и своевременность разработки проблемы участия антонимических оппозиций в построении связного текста.

Антонимическая когезия может быть контактной, реализуемой между контактными предложениями и дистантной при осуществлении связи между частями диктемы и разными диктемами.

Поскольку контактное расположение антонимов признаётся в лингвистике сильной антонимической позицией, то для выявления сущностных характеристик антонимической когезии как лингвистической категории необходимо обратиться прежде всего к выявлению особенностей антонимической микрокогезии, т.е. контактной сильной антонимической когезии.

В качестве антонимических скреп между контактными предложениями монологического текста антонимического корпуса текста, под которым понимается совокупность лексических и грамматических антонимов, а также эквивалентных им семантических текстовых средств передачи значения противоположности (Боева, Н.Б. Грамматическая антонимия в современном английском языке: Дис.

… д-ра филол. наук [Текст] / Н.Б. Боева. – М., 2001. – С. 273).

1. Лексические системные антонимы-скрепы.

А. Системные разнокорневые лексические антонимы. Например:

Она понимала — она слишком много работает. Она слишком мало уделяет внимания своему мужу (О. Робски. Жизнь заново) (антонимичные семы маленькое / большое количество).

One wants me to stay. One wants me to leave (D. Sanders. D. Clover) (антонимичные семы неподвижность / движение).

Б. Системные однокорневые лексические антонимы, которые делятся на два подтипа:

а) антонимы, один из которых содержит отрицательный префикс, коррелирующий с нулевым префиксом во втором члене оппозиции. Например:

How mature he had thought he was. How immature he turned out to be (J. Archer. First Among Equals) (антонимичные семы наличие / отсутствие зрелости);

б) однокорневые антонимы с коррелирующими префиксами.

И сразу же все, кто был в этом лагере, заснули. И им стало сниться, что тихий час кончился, что они проснулись и пошли на полдник (В.О. Пелевин.

Все рассказы) (антонимичные семы результативность / антирезультативность).

В. Индивидуально-авторские лексические антонимы-скрепы.

Индивидуально-авторское начало в образовании таких антонимических оппозиций проявляется в том, что автор находит слова, семантическая структура которых содержит периферийные, потенциально контрастоспособные семы, и таким образом организует контекст, что эти потенциальные семы актуализируются, становятся центральными и способствуют предельной противопоставленности значений выбранных автором слов. Например:

Нежная, как зефир, — думала Алла. — Зефир в шоколаде. А попробуй её укусить, внутри — камень (Н.В. Нестерова. Двое, не считая призраков) (антонимичные семы мягкость / твёрдость).

Особым источником индивидуально-авторских антонимов могут служить элементы прецедентных феноменов, т.е. стереотипных образно-ассоциативных комплексов, значимых для определённого социума и регулярно актуализирующихся в речи представителей этого социума (Гудков, Д.Б. Теория и практика международной коммуникации [Текст] / Д.Б. Гудков. – М.:ИДГТК «Гнозис», 2003. – С. 105). Например:

Они хватали, что плохо лежит. Щипали моськи от слона. Слон велик, но и мосек тьма (Н.В. Нестерова. Двое, не считая призраков) (антонимичные семы маленький / большой размер).

Индивидуально-авторские разнокорневые антонимы регулярно используются писателями в качестве антонимических скреп предложений.

2. Грамматические антонимы-скрепы.

А. Морфологические антонимы-скрепы.

Антонимы-скрепы с антонимичными словообразовательными аффиксами были рассмотрены нами ранее, поэтому теперь мы обратимся к анализу участия других видов морфологических антонимов в осуществлении контактной антонимической когезии. К ним относятся следующие антонимы:

а) антонимичные послелоги (в английском языке).

Глаголы с антонимичными послелогами иногда используются англоязычными авторами в качестве антонимических скреп для передачи разнонаправленности действий. Например:

Well that’s where the bullets went in. That’s where they came out (H. Bates.

My Uncle Silas) (антонимичные семы внутренняя / внешняя локализация).

б) антонимичные служебные части речи (предлоги). Например:

Ты можешь заигрывать с кем угодно. Когда угодно. При мне. Или без меня (О. Робски. Жизнь заново) (антонимичные семы присутствие / отсутствие).

He crept behind Popeye from the room. Tommy crept into the room, also soundless (W. Faulkner. Requiem for a Nun) (антонимичные семы внешняя / внутренняя локализация);

в) антонимичные словоформы, являющиеся членами категориальных оппозиций:

— оппозиции временных форм. Например:

Я люблю его. Вернее, любила когда-то (Н.В. Нестерова. Позвони в мою дверь) (антонимичные семы настоящее / прошедшее время);

I did it once. I will do it again (J.M. Riley. In Pursuit of the Green Lion) (антонимичные семы прошедшее / будущее время);

— оппозиции форм залога.

Антонимическая оппозиция залоговых форм образуется, если два разнонаправленных процесса, выраженные одним глаголом, связаны с одним и тем же подлежащим, которое, соответственно, является в одном случае субъектом, а в другом — объектом действия. В результате оппозиции залоговых форм, обладающие антонимичными семами «активность / демиактивность», передают противоположные, взаимоисключающие друг друга отношения (Боева, Н.Б. Грамматическая антонимия в современном английском языке: Дис. … д-ра филол. наук [Текст] / Н.Б. Боева. – М., 2001. – С. 143). Например:

Рассмотрим зависть в двух аспектах. Первый — ты завидуешь. Второй — тебе завидуют (Н.В. Нестерова. Двое, не считая призраков).

I was relatively safe from being seen. I could still see her (B. Vine. A DarkAdapted Eye);

— оппозиции форм вида (в русском языке).

Данный вид антонимов выявляется только для русского языка, поскольку формы совершенного и несовершенного вида обладают антонимичными семами «завершённость / незавершённость действия» и являются взаимоисключающими. В английском языке формы continuous и non-continuous, представляющие вид развития, и формы perfect и non-perfect, репрезентирующие вид ретроспективной координации, реализуются при разной дистрибуции, т.е. не являются взаимоисключающими, антонимичными. Сами два вида не антонимичны, т.к. могут даже существовать в пределах одной лексемы (He has been reading a book).

Приведём пример указанных антонимичных скреп в русском языке.

Мой мир, мой маленький мир, который я построила на своей любви и веря в любовь мужа, стремительно рушился. Да что там, уже рухнул (Е.Н.

Вильмонт. Хочу бабу на роликах);

— оппозиции форм наклонения.

Следует отметить, что скрепы наклонения в монологическом тексте обычно представлены негативно-категориальными оппозициями форм наклонения, т.е. один из членов оппозиции содержит различные средства выражения эксплицитного отрицания и, таким образом, структуры значений членов оппозиций имеют наряду с антонимичными семами «реальность / ирреальность» антонимичные семы «аффирмативность / негативность».

Например:

Если бы у меня был сейчас пистолет, я бы выстрелила в него, ни секунды не помедлив! Но пистолета не было … (Е.Н. Вильмонт. Хочу бабу на роликах).

Suddenly she saw him. But it was as though she had not seen him (H. Bates.

My Uncle Silas);

г) межчастеречные антонимы.

Данные антонимы-скрепы являются грамматическими антонимами, т.к.

возможность их появления обусловлена свойствами частей речи передавать одно содержание в разной категориальной форме. Приведём примеры участия таких скреп в осуществлении антонимической когезии.

Если человек дурак, то это надолго. Ты хоть бы после смерти поумнел!

(Н.В. Нестерова. Школа для толстушек) (оппозиция существительное / глагол;

антонимичные семы глупость / ум).

Only the more complicated organism die. Simple cells are immortal (Contemporary British Stories) (оппозиция глагол / прилагательное;

антонимичные семы смерть / бессмертие);

Б. Синтаксические антонимы.

Как мы показали ранее, в качестве антонимических скреп предложений могут выступать антонимичные временные, залоговые и видовые формы, а также формы наклонения глагола. Соответственно, синтаксические конструкции, предикативные ядра которых выражены антонимичными временными, залоговыми и видовыми формами, а также антонимичными формами наклонения, являются антонимическими скрепами синтаксического уровня.

Наиболее часто в качестве скреп данного уровня выступают также следующие синтаксические конструкции:

а) с семами «аффирмативность / негативность» (их экспоненты — средства выражения отрицания в одной из конструкций). Например:

What is time? If no one ask me, I know. But if I have to explain it, I do not know (S. Sheldon. If Tomorrow Comes);

б) с семами «активность / относительная демиактивость».

Наличие данных сем в структуре значений антонимов связано, как отмечалось ранее, с действием оператора конверсии. Субъект становится объектом действия и наоборот (Ломтев, Т.П. Предложение и его грамматические категории [Текст] / Т.П. Ломтев. – М.: МГУ, 1972. – С. 115).

Например:

Дорога не предназначена для каблуков. Или мои каблуки не предназначены для этой дороги (О. Робски. Жизнь заново).

3. Семантически эквивалентные антонимам текстовые средства выражения противоположности.

К ним относятся слова и конструкции, содержащие в структурах «противоположение» (прилагательное или существительное обратное, предложное словосочетание в отличие, предлог кроме, прилагательное unlike, существительные opposite, contradiction, прилагательное contrary, наречие otherwise, предлог instead of, союз but). Эти слова могут образовывать антонимические оппозиции не с конкретными, а с любыми языковыми единицами (субституционная антонимия). Например:

Я чувствую себя абсолютно нормальной. В отличие от моей соседки (О.

Робски. Устрицы под дождём) (= моя соседка ненормальная).

If you locate her, let us know. Otherwise you can come back in and fill out a missing personsreport (S. Grafton. “G” is for Gumshoe) (otherwise = if you don’t locate her);

4. Имплицитные антонимические скрепы.

В случае имплицитной антонимической когезии один из членов оппозиции не имеет своего словесного выражения, но постигается адресатом и легко может быть эксплицирован по аналогии с идентичными эксплицитными оппозициями и на основании смысла контекста, Например:

Had they been waiting at the bridge, the Boers would have killed him that morning ( W. Smith. The Sound of Thunder) (имплицитно представлено предложение с глаголом в изъявительном наклонении But they didn’t wait).

Сопоставительный анализ средств антонимической когезии в монологических текстах русского и английского языков показывает, что в основном эти средства совпадают за исключением того, что в русском языке в качестве антонимических скреп могут использоваться антонимичные формы совершенного / несовершенного вида, а в английском языке — антонимичные послелоги.

однонаправленный тип соединения предложений. Тип связи предложений в диалоге может быть назван «встречным» или «оккурсивным», а объединение предложений, реализованное этой связью (диалогическое единство), соответственно, «оккурсемой» (Блох, М.Я. Теоретические основы грамматики:

Учебник. – 4-е изд., испр. [Текст] / М.Я. Блох. – М.: Высш. шк., 2004. – С. 172Если говорить о когезии в диалогическом тексте, то необходимо отметить, что в диалогической речи, возникает особый тип межъязыковой связи (связности на стыке реплик). Роль антонимической когезии в диалоге возможно даже более значительна, чем в монологе, так как реплика-стимул обязательно предполагает появление реплики-реакции, т.е. мы имеем дело с особым случаем текстообразующей функции — сенстимулирующей, когда для текстового развития необходимо взаимодействие одной структуры с другой (Ильенко, С.Г. Текстовая реализация и текстообразующая функция синтаксических единиц [Текст] / С.Г. Ильенко // Текстовые реализации и текстообразующие функции языковых единиц: Межвуз. сб. науч. тр. – Л.:

ЛГПИ им. А.И. Герцена, 1988. – С. 10).

В качестве антонимических скреп в диалогических единствах по данным нашей выборки могут выступать следующие элементы антонимического корпуса текста.

1. Лексические антонимы-скрепы.

А. Системные разнокорневые лексические антонимы. Например:

— Думаю, ты преувеличиваешь… — В последнее время я всё больше преуменьшаю (О. Робски. День счастья завтра) (антонимичные семы увеличение / уменьшение).

Б. Системные однокорневые лексические антонимы. К ним относятся:

а) антонимы, один из которых содержит отрицательный префикс, коррелирующий с нулевым префиксом во втором члене оппозиции:

— Not that he ever spoke of directly.

— Did he speak of criminal friends indirectly? (Ed.McBain. Long Time No See) (антонимичные семы прямолинейность / уклончивость);

б) однокорневые антонимы с коррелирующими префиксами. Например:

— Аппетит меня беспокоит!

— Его отсутствие?

— Присутствие (Н.В. Нестерова. Вызов врача) (антонимичные семы наличие / отсутствие аппетита).

В. Индивидуально-авторские лексические антонимы-скрепы.

Индивидуально-авторские антонимы крайне редко используются в качестве антонимических скреп в диалогах. Например:

— Оригинальный способ, — кокетничает она.

— Вообще-то дурацкий, — оправдываюсь я (С.С. Минаев. The Тёлки) (антонимичные семы позитивное / негативное).

Нетипичность использования индивидуально-авторских антонимов в качестве скреп в диалоге связана, видимо, с тем, что диалогические единства передают спонтанную человеческую речь, при которой лексические единицы, антонимичные исходным и регулярно употребляемые в синтагматике высказываний, воспроизводятся в речи механически, что не требует проявления лингвокреативной деятельности, результатом которой являются индивидуально-авторские антонимы, типичные для монологических произведений.

2.Грамматические антонимы-скрепы.

А. Морфологические антонимы-скрепы.

а) антонимичные послелоги не были зафиксированы нами в качестве диалогических антонимических скреп, поскольку, как отмечалось ранее, глаголы с послелогами в основном употребляются для описания определённых ситуаций в монологических текстах;

б) антонимичные служебные части речи (предлоги). Например:

— И хочешь, чтобы я тебя приняла без… без… — Не «без», а «с» — с любовью и лаской (Н.В. Нестерова. Вызов врача) (антонимичные семы отсутствие / наличие любви);

в) антонимичные словоформы, являющиеся членами категориальных оппозиций:

— оппозиции временных форм. Например:

— Вечером пойдём покупать тебе сапожки.

— Но мы их купили на прошлой неделе! (Н.В. Нестерова. Обратный ход часов) (антонимичные семы будущее / прошедшее время);

— оппозиции форм залога.

Они не типичны в качестве антонимических диалогических скреп ни для русского, ни для английского языка, хотя в последнем они иногда встречаются, в частности, в этикетных формулах.

— You do me honour, Mistress Perrers.

— My Lord Chancellor, it is I who am honoured (C. Robb. The King’s Bishop) (антонимичные семы активность / демиактивность);

— оппозиции форм вида (в русском языке).

— Я знаю, что они развелись два года назад.

— Разводились, если быть точнее. Потом передумали (Е.Н. Вильмонт.

Три полуграции или немного о любви в конце тысячелетия.) (антонимичные семы аффирмативность / негативность);

— оппозиции форм наклонения.

Данные формы чаще используются в качестве антонимических скреп в диалогах, чем в монологах, особенно в английском языке, хотя они встречаются и в произведениях русскоязычных авторов. При этом одна реплика содержит указание на гипотетическую ситуацию, а во второй реплике называется ситуация, имеющая место в действительности. Например:

— Я бы тоже в тебя влюбилась... лет пять назад.

— А я лично в тебя влюбился сразу, на церемонии, — говорю я (С.С.

Минаев. The Тёлки) (антонимичные семы гипотетичность / реальность);

г) межчастеречные антонимы. Например:

— Размечталась!

— Это не мечты, Саша, это уже почти реальность! (Е.Н. Вильмонт. Хочу бабу на роликах) (оппозиция глагол / существительное; антонимичные семы ирреальность / реальность).

— I’m telling the absolute truth (Ed. McBain. Doll) (оппозиция глагол / существительное; антонимичные семы ложь / правда);

Б. Синтаксические антонимы.

Это самые распространенные антонимические скрепы в диалоге. Обычно в качестве них используются следующие виды синтаксических конструкций:

а) с семами «аффирмативность / негативность»:

— Бывают. Раз была эта ночь (О. Робски. Жизнь заново);

б) с семами «активность / относительная демиактивность»:

— Or you will shoot him.

— Depends. (S. Sheldon. If Tomorrow Comes) (= He will be shot);

в) с антонимичными семами, наличие которых обусловлено выражением предикативных ядер предложений антонимичными глагольными формами:

— What happend to the jet? It was a major's asset.

— Was and is. (R. Ludlum. The Scorpio Illusuon) (антонимичные семы прошедшее / настоящее время).

3. Семантически эквивалентные антонимам текстовые средства антонимической когезии.

К этим средствам относятся наречия нормально и наоборот, существительное ерунда, устойчивые сочетания ничего подобного, это вряд ли, так я и поверила, существительное nonsense, устойчивые сочетания I don’t think so, You are wrong, Not at all и под.) (субституционная антонимия). Например:

— Ага, обманутая женщина следит за своим мужчиной.

— Бывает и наоборот (Ф. Незнанский. Профессионалы) (= обманутый мужчина следит за своей женщиной).

— Unlike you (S. Sheldon. If Tomorrow Comes) (= You can’t be trusted).

Ещё одним семантически эквивалентным антонимам текстовым средством выражения противоположности, участвующим в реализации антонимической когезии в диалогах, является антонимия парафразы, при которой антонимом исходной реплики выступает не системный синтаксический антоним, а его парафраза, т.е. предложение, противоположное исходному по смыслу, но не по грамматическому значению. Например:

— Саша, Вы самая очаровательная женщина, какую только можно представить.

— Не преувеличивайте, Алекс! Я очень далека от совершенства (Е.Н. Вильмонт. Хочу бабу на роликах) (= Это не так. Я не самая очаровательная женщина) (антонимичные семы аффирмативность / негативность).

Антонимия парафразы в приведённом примере обусловлена этикетной идиоматичностью.

Сравнительный анализ средств выражения антонимической когезии в монологе и диалоге показывает, что в основном эти средства совпадают. Но в диалоге, в отличие от монолога, в качестве антонимических скреп не используются глаголы с антонимичными послелогами и имплицитные антонимические скрепы; в нём весьма редки случаи реализации когезии с помощью индивидуально-авторских антонимов, поскольку говорящие в силу спонтанности реплик обычно механически используют системные антонимы, регулярно употребляемые в синтагматике высказываний. Вместе с тем, в диалоге более разнообразны средства выражения субституционной антонимии, а также в качестве антонимических скреп используется антонимия парафразы.

Рассмотрение прагматического аспекта антонимической когезии позволило установить, какие типы речевых актов могут реализовываться в диалогах, реплики которых связаны когезивной связью.

Наиболее часто реплика второго коммуниканта (далее — К2), обычно представленная повествовательным предложением или вопросом-переспросом, и связанная антонимической когезивной связью с репликой К1, выражает речевой акт опровержения. Основной целью такого акта является опровержение вторым собеседником истинности высказывания, сделанного первым коммуникантом (далее — К1) (Романенко, И.М. Прагматическое значение предложений, содержащих отрицание: Дис.... канд. филол. наук [Текст] / И.М. Романенко. – М., 1998. – С. 47-48). Речевому акту опровержения обычно предшествуют следующие речевые акты:

а) речевой акт констатива, основная цель которого — зафиксировать в различной степени ответственность отправителя информации за сообщение о некотором положении дел. Например:

— Да нет у тебя никакого прибора.

— Есть прибор, Адель, есть, девочка (В.О. Пелевин. Священая книга оборотня) (антонимичные семы негативность / аффирмативность).

— So he climbed the steps.

— Had he climbed the steps up to the tower and walked round, he would have slipped closer to the steps (C. Robb. The King’s Bishop) (= He didn't climb the steps) (антонимичные семы реальность / ирреальность);

б) речевой акт оценки, объектом которых является К2. Эти акты обычно имеют своей иллокутивной целью эмоциональное воздействие на собеседника, и их перлокутивный эффект заключается в изменении его эмоционального состояния (Вольф, Е.М. Функциональная семантика оценки [Текст] / Е.М.

Вольф. – М.: Наука, 1985. – С. 166) в лучшую или худшую сторону. Например:

— You're the nicest person I'll ever know.

— No, I'm not, Jenny (Contemporary British Stories) (антонимичные семы аффирмативность / негативность).

— Фантазёрка, — говорила про неё бабушка Настя с неодобрением, — вечно в облаках витает! Беда с ней.

— Никакая я не фантазёрка и в облаках не витаю, привычно отвечала Настя (Т.В. Устинова. Подруга особого назначения) (антонимичные семы аффирмативность / негативность).

Целью речевых актов оценки не всегда является эмоциональное воздействие на собеседника, достигаемое с помощью оценки его качеств.

Объектом оценки, которую дает К1, может быть третье лицо, а перлокутивный эффект состоит в выражении К2 мнения об этой оценке. Иллокутивной целью анафорического речевого акта опровержения является изменение К1 своей оценки:

— У него есть девушка, Долорес. Хорошенькая, но дура конченая.

Представляешь, она его ко мне ревнует!

— Не такая она и дура. Сейчас ты, конечно, ещё маленькая, но годика через два ты подрастёшь... (Е.Н. Вильмонт. Хочу бабу на роликах) (антонимичные семы аффирмативность / негативность).

В диалогических единствах с антонимической когезивной связью между репликами вторая реплика может иметь и другие прагматические значения, кроме значения опровержения. Назовем те из них, которые встретились в нашей выборке.

Так, речевой акт, осуществляемый К2, может быть речевым актом уточнения, если с точки зрения К2 реплика К1 была информативно неполной:

— У меня для тебя хорошая новость.

— Почему плохая?

— Так говорят: есть две новости, хорошая и плохая, с какой начинать?

(Н.В. Нестерова. Вызов врача) (антонимичные семы позитивное / негативное).

Также реплика К2 может быть средством реализации речевого акта обещания (не имеющего оттенка опровержения, как это было в приводимых ранее примерах). При этом К1, как правило, высказывает негативную оценку ситуации, а К2 обещает изменить ее на противоположную:

— Там лестница длинная.

— Ладно, в этот раз будет короткая лестница (В.О. Пелевин. Священая книга оборотня) (антонимичные семы большая / маленькая длина).

Часто реплика К2 является средством выражения речевого акта противопоставления лица, предмета, ситуации тому, что сообщается о них в исходной реплике. Например:

— А мне нет! (Е.Н. Вильмонт. Хочу бабу на роликах) (антонимичные семы эмоционально-экспрессивная аффирмативность / эмоционально-экспрессивная негативность).

— What a gain for me, my friend (R. Ludlum. The Scorpio Illusuon) (антонимичные семы потеря / приобретение).

Речевой акт К2 может быть речевым актом неповиновения, заключающемся в отказе совершить действие. Исходный речевой акт является при этом прямым или косвенным речевым актом директивом.

— Ты идешь и немедленно умываешься.

— Никуда я не иду (С.С. Минаев. The Тёлки) (антонимичные семы аффирмативность/ негативность).

Также реплика К2 может быть средством выражение речевого акта директива (запрета) (обычно косвенного). При этом К2 запрещает К осуществить намерение, называемое К1.

— I’ll be damned if you will (W. Winspear. Wife Without Kisses) (= You won’t marry her = Don’t marry her) (антонимичные семы аффирмативность / имплицитная негативность).

Реплика адресата может быть средством реализации речевого акта исправления неверной информации (в определенной степени этот акт имеет сходство с речевым актом опровержения, но не носит столь категоричного характера, как опровержение, а корректирует высказывание адресанта в форме рекомендации). Например:

— В соревновании с жизнью еще никто не вышел победителем.

— Правильно сказать, в соревновании со смертью (Н.В. Нестерова. Вызов врача) (антонимичные семы жизнь / смерть)..

Можно предположить, что дальнейшее изучение диалогических единств с антонимической когезивной связью позволит выявить другие типы прагматических значений, реализуемых в рамках этих единств уровня коммуникативного блока.

Антонимическая когезия, в осуществлении которой участвуют антонимы, естественно также обладает экспрессивным потенциалом, поскольку предложения, связанные отношениями противоположности, могут участвовать, как показывает проведенный нами анализ, в реализации различных стилистических фигур, которые являются средством эмотивного воздействия на читателя Анализ того, как антонимы, расположенные в разных предложениях и осуществляющие семантическую связь между этими предложениями, могут участвовать в реализации стилистических приёмов, показывает, что спектр этих приёмов по своему разнообразию не уступает спектру приёмов, в создании которых участвуют антонимы, расположенные в одном предложении.

К их числу относятся, в частности, следующие:

а) антитеза. Когезия, участвующая в реализации приёма антитезы, может быть названа антитезирующей. Например:

Господи, как мне плохо, — подумал Шурик. И как теперь хорошо Женьке с Аллой (Л. Улицкая. Искренне ваш Шурик).

При осуществлении антонимической когезии может иметь место такая разновидность антитезы, как парадиастола, характеризуемая тем, что её компоненты связываются между собой синонимическими отношениями.

Например:

Я ведь тоже считаю себя очень стильной. Потому что просто быть модной — не стильно. А стильной модно (О. Робски. Жизнь заново).

Слова «модный» и «стильный» обычно употребляются как синонимы. Но автор так строит контекст, что в центр значения указанных слов попадают периферийные семы «массовость / индивидуальность», и создается антитеза (парадиастола);

б) приём, переходный между антитезой и оксюмороном и основанный на несовместимости значений языковых единиц На наличие такого приёма указывает И.Р. Гальперин (Гальперин, И.Р. Стилистика [Текст] / И.Р.

Гальперин. – М.: Высш. шк., 1977. – С. 164).

Антонимическая когезия данного типа может быть названа антитезирующе-оксюморонной когезией. Например:

Я не знаю, почему я тебе всё рассказала. Вернее, знаю. (Н.В. Нестерова.

Уравнение со всеми известными) ’A lie, he said. ’And by it I shall know the truth (A. Christie. The ABC Murders);

в) игра слов, обусловленная значением контекста:

— Производство — это всегда хорошо, — подтвердила Катя. Хотя к её бизнесу больше подходило слово «потребление» (О. Робски. День счастья завтра).

Антонимическая когезия осуществляется с помощью системных лексических антонимов производство — потребление. Вне контекста данная оппозиции представляется эмоционально-нейтральной. Но из контекста читатели знают, что Катя имеет фирму по оказанию интим-услуг, в силу чего становится понятно, что слово «потребление» используется не как экономический термин, обозначающий потребление продуктов чьего-либо производста, а для выражения насмешки над характером деятельности Катиной фирмы;

г) использование антонима во втором элементе противопоставления в сочетании с тем же словом, с которым употребляется исходный антоним.

Однако, если для первого антонима такая сочетаемость является нормой языка, то для второго она нетипична.

— Это бессмысленный подарок.

— По-моему, очень даже осмысленный (Т.В. Устинова. Подруга особого назначения).

Словосочетание осмысленный подарок не соответствует нормам русского языка, что и способствует выражению насмешки;

д) приём, основанный на использовании индивидуально-авторских антонимов-неологизмов, представленных словами, вообще не существующими в системе языка, а придуманными авторами для единичного контекста. Например:

— Это... Это как...

— Как вылупиться из яйца. Назад не влупишься (В.О. Пелевин.

Священая книга оборотня).

I’m not really sorry. But I’m not absolutely unsorry (J. Fowles. The Collector).

Антонимическая когезия участвует также в осуществлении приёмов антифразиса, прямого и обратного синтаксического параллелизма, повтора.

Средства эксплицитной (создаваемой с помощью лексических и грамматических антонимов) и имплицитной (создаваемой с помощью слов, не являющихся антонимами, но имеющими периферийные антонимичные семы в структуре значений) антонимической когезии могут участвовать в создании композиционно-смысловой структуры диктем — элементарных единиц текста, основной функцией которых является тематизирующая (выражение микротемы).

По характеру участия антонимической когезии в создании композиционно-смысловой структуры диктем их можно разделить на следующие типы.

1. Диктемы со сквозным эксплицитным употреблением средств антонимической когезии на протяжении всей диктемы, основной темой которой является контрастное сопоставление двух лиц, предметов, явлений, достигаемое с помощью антонимов разных типов. Такие диктемы можно назвать антитезирующими. Здесь следует различать следующие случаи:

а) два сопоставляемых референта характеризуются попеременно;

содержание диктемы не делится на две контрастных между собой части.

Например:

Никита красив, как Адонис. Ирина носит очки со стёклами в палец толщиной. Он строен и атлетичен, у неё нейроэндокринное ожирение. Юсупов — балагур и весельчак. Ирина стесняется даже давно знакомых людей. Он — подчинённый. Она — руководитель. Она зовёт Никиту по имени. Он её по имени-отчеству. Он разошелся на третьем курсе. У неё крепкая и здоровая семья (Н.В. Нестерова. Школа для толстушек);

б) содержание диктемы делится на две контрастные части, в одной из которых описывается один референт, в другой — референт с противоположными характеристиками или тот же референт в противоположной ситуации. Антонимическая когезия объединяет эти две части. Существует два типа таких диктем:

— диктемы с маркером-«переключателем» — словом или словосочетанием.

And Helen owned the saloon, and had a husband, and grown children, and savings, and a dog, a cat and a garden. Avril had nothing. Nothing. Childless, unmarried and without property or money in the bank (Contemporary British Stories);

— диктемы без маркера перехода от одной части к другой, противоположной ей по смыслу и объединённой с ней отношениями антонимической когезии. Например:

После Нового года мороз завернул ещё круче. Зима стояла на редкость бесснежная, ветер сметал сухую крупу к стенам и заборам, и повсюду чернели голые проплешины клумб и пустырей. Вера Александровна, любившая зимы за белизну и обманчивую чистоту, страдала от холода и зимней темноты, не смягченной благодатью снегопадов, сугробов, опущенных деревьев (Л. Улицкая. Искренне ваш Шурик).

2. Диктемы со сквозной имплицитной антитезирующей антонимической когезией, при которой на первый план выходит антонимичность содержания, а не формы, выражаемая с помощью слов, не являющихся антонимами, но имеющих в структуре значений периферийные антонимичные семы. Эти слова образуют контрастную антонимическую сетку текста.

Также как и диктемы со сквозной эксплицитной антитезирующей антонимической когезией они делятся на два типа:

а) диктемы, в которых два сопоставляемых референта или один референт в разные периоды его жизни характеризуются попеременно. Такие диктемы не делятся на две контрастные части. Например:

Когда я первый раз к нему пришла, у него были какие-то старые, страшные очки. Теперь у него очки — верх элегантности. Он был плохо пострижен. Теперь у него модная стрижка, и одет он куда лучше (Е.Н.

Вильмонт. Хочу бабу на роликах).

Созданию сквозной имплицитной антонимической когезии способствуют антонимичные семы «соответствие / несоответствие моде» в структурах значений выделенных единиц. Темой диктемы является противопоставление внешнего вида персонажа в разные периоды его жизни;

б) диктемы, в которых содержание делится на две контрастные части, между которыми, как правило, есть соединительный элемент, указывающий на переход от одной части к другой. Например:

Родилась — лет пятьдесят назад: назвали Наташей. Имя обещало большие серые глаза, мягкие губы, нежный силуэт, весёлые волосы с искорками. А вышло — толстое, пористое лицо, нос баклажанчиком, унылая грудь и короткие, крутые велосипедные икры (Т.Н. Толстая. Ночь).

3. Диктемы, в которых предложения, объединённые антонимической когезией, выступают в роли смыслового центра, введения или заключения диктемы. Например:

Тебе, наверное, известно, что наша космическая программа ориентирована в основном на автоматические средства — это американцы рискуют жизнями. Мы подвергаем опасности только механизмы. И вот возникла мысль об отправке специального транспортного средства, так называемого лунохода, который проедет по дну трещины и передаст на землю научную информацию (В.О. Пелевин. Омон Ра).

Предложения с индивидуально-авторскими антонимами-скрепами неодушевлённость) являются смысловым центром не только данной диктемы, но и всего произведения, в котором герои идут на любые жертвы, чтобы доказать правильность мысли, выраженной в рассматриваемых предложениях.

Вася — единственный в семье, кто младше меня. Ему всего два года. И он очень маленький. А я большой (О. Робски. Жизнь заново).

Последние два предложения с системными лексическими антонимамисвязками маленький — большой (антонимичные семы младший / старший) завершают тему диктемы, заключающуюся в описании разницы в возрасте персонажей.

4. Диктемы, в которых одна из антонимических скреп расположена в начале диктемы, а другая — в конце. Повествование, находящееся между предложениями, включающими эти антонимы-скрепы, является постепенным переходом от первоначальной ситуации или её детали до ситуации или детали, противоположными им. Например:

You are quite right, my friend. Always, up to now, it has fallen to our lot to work from the inside. It has been the history of the victim that was important. The important points have been: “Who benefited by the death? What opportunities had those round him to commit the crime?” It has always been the “crime intime”. Here, for the first time in out association, it is cold-blooded, impersonal murder. Murder from the outside (A. Christie. The ABC Murders).

5. Диктемы, в которых антонимические скрепы предельно функционально приближаются к союзам (обычно это наречия раньше — теперь, там — здесь и т.д.). Они способствуют формированию семантического единства диктемы, но не участвуют непосредственно в раскрытии её темы.

Татьяне по статусу уже требовался другой автомобиль, но она всё тянула с покупкой. Раньше казалось неудобным — отдать старушку «жигули» Мише, а самой пересесть на «шкоду». А теперь почему-то казалось, что с уходом мужа и удача отвернётся, не время больших трат (Н.В. Нестерова. Обратный ход часов).

Антонимические скрепы могут располагаться в разных диктемах, образующих гипердиктемы, и, соответственно, выступать средством связи между ними. В этом случае речь идет об осуществлении дистантной антонимической когезии.

Антонимы-скрепы могут способствовать возникновению отношений антонимической когезии между диктемами, принадлежащими к разным гипердиктемам.

Особенно большую роль антонимическая когезия играет в текстах, организованных по принципу контраста, само содержание которых антонимично (Волкова, Е. В. Философско-эстетический анализ произведения искусства: Автореф. дис. … канд. филол. наук [Текст] / Е.В.Волкова. – М., 1976).

Следует отметить, что если при осуществлении антонимической когезии между предложениями антонимы-скрепы располагаются в разных предложениях, то на уровне целого текста в качестве скреп его частей могут употребляться не только отдельные антонимы, но и биномы антонимов определенной тематики, связанной с антонимичностью содержания. Под биномами понимается парное употребление двух антонимов при соединении их союзом.

Примером такого текста является роман О. Робски «Устрицы под дождем», основной контрастной линией которого является совмещение в одном человеке порока и добродетели. Эта линия заявлена в прологе произведения, который повторяется и в его эпилоге:

А вокруг десятки добрых и любопытных глаз. Можно ли быть одновременно добрым и любопытным? Можно совмещать пороки и добродетели? Нельзя, но все так делают (стр. 7; 317).

Взаимосвязи частей романа и реализации принципа контраста способствует повторяемость на протяжении всего произведения биномов, включающих антонимы с семами «добро / зло», хотя иногда эти слова употребляются и вне биномов. Приведём примеры.

Её привязали к кровати и гладят по волосам. Они добрые и злые одновременно... Если они говорят, что сказали маме, а мама не приехала — значит, они врут. Если они врут — значит они злые. Вопрос в том, каким ты бываешь чаще, добрым или злым (стр. 12).

Они злые чаще, чем добрые (стр. 13).

Кажется, мама этой девушки и сама не знает, какая она — добрая или злая (стр. 16).

Лоточник чаще добрый, чем злой (стр. 35).

Есть люди, это очень добрые и хорошие люди, которые в тебе заинтересованы. Они помогут устроить твою жизнь так, чтобы ты ни в чём не нуждалась. Понимаешь? Я это говорю к тому, чтобы ты не думала, что мир состоит только из зла. Нет, совсем наоборот. И все мы очень, очень тебя любим (стр. 53).

На квадратном постаменте застыла невысокая, в бесформенной длинной одежде фигура. С тонким лицом, которое могло принадлежать и мужчине, и женщине. И тому, кто чаще зол, и тому, кто чаще добр (стр. 111).

Встречала разных людей. Добрых и злых. Умных и лжецов (стр. 279).

Части текста, построенного по принципу контраста, могут быть соединены отношениями имплицитной антонимической когезии, т.е.

отношениями антонимии смысла без участия антонимов или при их незначительном участии. Пример тому — рассказ Т. Толстой «Туристы и паломники», в котором противопоставляются разное отношение к святым местам паломников и туристов, целеустремлённость первых и её отсутствие у последних. Приведём примеры частей рассказа, в которых наиболее ярко реализуется указанный контраст.

Туристу интересно всё понемногу, паломнику — только те святыни, ради которых он снялся с места и отправился в свой долгий путь. Турист подвержен настроениям. Паломник слышит зов.

Турист то рассеян, то восхищен, его капризы зависят от погоды и самочувствия.

Паломник обязан пройти, проползти, доковылять, дотянуться, он точно знает, куда идёт и зачем (Толстая Т.Н. Река Оккервиль, 213).

Турист говорит: «Ну, слава Богу, отметились», «А чего туда ходить — там такие же развалины, как всюду».

Паломник не может быть разочарован: отродясь не бывало такого, чтоб паломнику святыня не понравилась (Толстая Т.Н. Река Оккервиль, 264).

В текстах, построенных по принципу контраста, противопоставление на высшем содержательном уровне подкрепляется противопоставлением на уровне формы, т.е. противопоставлениями антонимичных единиц или единиц с антонимичными периферийными семами, которые пронизывают весь текст и способствуют его консолидации.

В заключении обобщаются результаты проведенного исследования.

Отмечается, что данная работа расширяет и систематизирует представления о средствах связи между предложениями и частями текста, о построении диктем как элементарных единиц текста и о механизме текстообразования в целом.

Основные положения диссертационного исследования отражены в Научные публикации в изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки Российской Федерации 1. Зайцева, Н.В. Виды антонимов в составе антонимического корпуса текста [ Текст] : Н.В.Зайцева // Научная мысль Кавказа. – Ростов н/Д:

СКНЦ, 2007. - №4 (0,4 п.л.).

2. Зайцева, Н.В. Прагматические функции антонимов в диалоге [Текст] / Н.В.Зайцева // Личность в современной научной прагматике: Материалы 1Х научно-практической конференции вузов юга России. – Ростов н/Д: РИНЯЗ, 2005 (0,2 п.л.).

3. Зайцева, Н.В. Роль антонимов в обеспечении структурно-семантического единства текста [Текст] / Н.В.Зайцева //Актуальные проблемы современной лингвистики: Всероссийская научная конференция. – Ростов н/Д: РГУ Лингвистический институт,2005 (0,2 п.л.).

4. Зайцева, Н.В. Проявление семантической общности лексических и грамматических антонимов в тексте [Текст] / Н.В.Зайцева // Язык и общество:

Материалы Х научно-практической конференции вузов юга России. – Ростов н/Д: РИНЯЗ, 2006 (0,3 п.л.).

5. Зайцева, Н.В. Роль антонимов в цементировании семантического пространства диалога [Текст] / Н.В.Зайцева // Личность, речь и юридическая практика: Межвузовский сборник научных трудов. – Ростов н/Д: ДЮИ, 2006. – Вып. 9 (0,2 п.л.).

6. Зайцева, Н.В. Средства осуществления антонимической когезии в диалоге [Текст] /Н.В.Зайцева // Коммуникативная парадигма в гуманитарных науках:

Материалы Х1 международной научно-практической конференции. – Ростов н/Д: РИНЯЗ, 2007 (0,3 п.л.).

7. Зайцева, Н.В. Антонимическая когезия как функционально-семантическая категория [Текст] / Н.В.Зайцева // Актуальные вопросы лингвистики в коммуникативной парадигме: Материалы Х11 международной научнопрактической конференции. – Ростов н/Д: РИНЯЗ, 2008 (0,3 п.л.).