На правах рукописи

Чуракова Екатерина Алексеевна

Этноконфессиональная ситуация в Удмуртии

на рубеже ХХ–ХХI вв.

Специальность 07.00.07 – Этнография, этнология, антропология

Автореферат

диссертации на соискание учёной степени

кандидата исторических наук

Ижевск – 2010

Работа выполнена в Учреждении Российской академии наук Удмуртский Институт Истории, Языка и Литературы Уральского отделения РАН

Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор Никитина Галина Аркадьевна

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор Таймасов Леонид Александрович кандидат исторических наук Ильинский Сергей Игоревич

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Казанский государственный университет им. В.И. Ульянова-Ленина»

Защита состоится 2 ноября 2010 года в часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.275.01 при ГОУ ВПО «Удмуртский государственный университет» по адресу: 426034, г. Ижевск, ул.

Университетская, корпус 2, ауд.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУ ВПО «Удмуртский государственный университет» (426034, г. Ижевск, ул. Университетская 1, корпус 2) и на сайте http: //www.udsu.ru Автореферат разослан «»2010 г.

Учёный секретарь диссертационного совета к.и.н., доцент Г. Н. Журавлёва

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Социально-экономическая транс­ формация российского общества в 90-е гг. ХХ – начале ХХI в. создала абсо­ лютно новую ситуацию в этноконфессиональном пространстве страны.

Всплеск этничности, активизация конфессий, национально-культурных дви­ жений способствовали актуализации этнокультурных и религиозных тради­ ций, но одновременно вызвали межэтнические, межконфессиональные про­ тиворечия. От их своевременного и оптимального решения зависела стабиль­ ность социума, его поступательное развитие. Манипулирование этнически­ ми и религиозными идеями в такой ситуации могло усилить этномобили­ зационные тенденции и сыграть роль катализатора межконфессиональных, межэтнических конфликтов. Поэтому для реализации грамотной государст­ венной национальной и конфессиональной политики необходимы регу­ лярные исследования этноконфессионального пространства. Противодейст­ вуя радикализации этнического и религиозного факторов, экстремизму, чрезвычайно важно задействовать миротворческий, гуманистический потен­ циал национально-культурных организаций (НКО) и традиционных конфес­ сий, которые в свою очередь активно работают с молодёжной средой и оказывают на своих приверженцев умиротворяющее воздействие, влияя на формирование их культуры.

Изменения, произошедшие в этноконфессиональном пространстве, пос­ тавили перед научным сообществом новые задачи, связанные с изучением функционирования конфессий в полиэтничном, поликонфессиональном регионе. Особо это касалось территорий, где традиционно проживают этносы, принадлежащие к разным религиозным традициям. К числу таких относится и Удмуртия.

Объектом диссертационного исследования является этноконфессио­ нальная ситуация как сложное системное явление, а предметом исследова­ ния – её специфика в Удмуртской Республике, на территории которой взаи­ модействие этнического и религиозного факторов проявилось в жизнедея­ тельности трёх наиболее многочисленных этносов – русских (60,1%), удму­ ртов (29,3%), татар (6,9%)1.

Хронологические рамки исследования охватывают рубеж ХХ–ХХI вв.

(1990-е гг. ХХ в. – 2008 г.), т. е. период развёртывания постсоветских соци­ альных трансформаций, выразившихся, среди прочего, в коренном измене­ нии позиции государства в этнических и конфессиональных вопросах, в преобразовании коллективных ментальных основ этносов России.

В логике развития этноконфессиональных отношений с начала 1990-х гг. до сегодняшнего дня можно выделить два периода. Первый был связан с государственной политикой, нацеленной на невмешательство в этноконфес­ сиональную сферу, и хронологически охватывал 1991–2000 гг. Второй пе­ риод – 2000–2008 гг. – характеризуется противоположной тенденцией, прояв­ ляющейся в дифференцированном подходе руководства страны к этнокон­ фессиональной сфере, в выделении традиционных и нетрадиционных кон­ фессий. Если в 1990-е г. наблюдался активный рост национальных, религиоз­ ных организаций путём их экстенсивного количественного увеличения, то после 2000 г. этот процесс замедляется. НКО, но особенно конфессии перехо­ дят на качественно иную ступень работы с населением: налаживается систе­ ма этнокультурного духовного образования, социального служения, разви­ вается диалог в сфере взаимодействия этнического и религиозного начал.

Территориальные рамки исследования охватывают Удмуртскую Рес­ публику как субъект Российской Федерации, выделяющийся специфическим полиэтническим и поликонфессиональным составом населения.

Степень научной разработанности темы. Тематика, касающаяся этно­ конфессиональных отношений рубежа ХХ–ХХI вв., на общероссийском уровне находится в стадии активной разработки. Она достаточно нова и для Данные всероссийской переписи населения 2002 г. Население Удмуртской Республики по национальности и родному языку // Федеральная служба государственной статистики. Комитет государственной статистики УР. Ижевск, 2004. С. 2–6.

Удмуртии. В предшествующий период в региональной историографии разра­ батывались проблемы развития ведущих конфессий в различные истори­ ческие периоды, межконфессионального взаимодействия в дореволюцион­ ный период, государственно-конфессиональных отношений, вопросы влия­ ния религиозного фактора на этнические отношения, а также формирование национального характера. Мобилизация этнического и религиозного факто­ ров в общемировом, внутрироссийском пространстве актуализировала необ­ ходимость изучения современного состояния этноконфессионального прост­ ранства Удмуртии. Чтобы показать многогранность изучаемой проблематики подробный историографический анализ даётся в первом параграфе первой главы.

Целью исследования является анализ этноконфессиональной ситуации в Удмуртии, проявляющейся во взаимоотношении русских, удмуртов и татар в постсоветский период.

Достижение цели требует решения следующих исследовательских задач:

- определить методологические основы, понятийно-категориальный аппарат исследования этноконфессиональных отношений;

- охарактеризовать действующие конфессии республики и проследить роль конфессионального фактора в деятельности национально-культурных объединений;

- проанализировать этноконфессиональную идентичность населения республики, выявить её гендерный и возрастной аспекты.

Источниковая база исследования. В диссертации был использован комплекс источников исторического, этнографического, социологического, правового характера, которые можно разделить на несколько групп.

В первую группу включены нормативно-правовые документы, состав­ ляющие законодательную базу функционирования конфессий и националь­ но-культурных объединений в изучаемый период. В сравнительном аспекте были использованы Конституции СССР 1977 г. (ст. 36,52), РФ 1993 г. (ст. 26, 28)2. Это позволило отразить изменение государственной политики в этно­ конфессиональной сфере, и формирование в ней абсолютно новой правовой ситуации. Закон СССР от 1.10.1990 № 1689-1 «О свободе совести и религиоз­ ных организациях» определил либеральные нормативно-правовые рамки работы религиозных, национально-культурных организаций и их взаимо­ действие с государственной властью.3. Участие последней в этноконфессио­ нальной сфере общества было доведено до минимума. Мобилизация этничес­ кого и религиозного факторов в жизни общества в 90-е гг. ХХ в. привела к необходимости пересмотра государственного присутствия в регулировании этноконфессиональных отношений. Следствием этого стал новый Федераль­ ный закон от 26 сентября 1997 г. N 125-ФЗ "О свободе совести и о религиоз­ ных объединениях", разграничивающий традиционные и нетрадиционные конфессии страны4. Федеральным законом от 17 июня 1996 г. «О националь­ но культурной автономии» народам России было предоставлено право созда­ вать общественные организации типа НКА для развития своих этнических культур и языков. «Концепция государственной национальной политики РФ»

также подчеркнула значимость развития национальной культуры народов страны и их тесную связь с религиозными традициями и конфессиями (§ п.3)5.

По Уставам национально-культурных, в том числе молодёжных объеди­ нений, выявлена степень проявления религиозного фактора в деятельности организаций. Важную роль в исследовании имели официальные документы Конституция СССР от 7 октября 1977 г. // [Сайт конституции РФ]. URL: http://constitution.garant.ru/history/ ussr-rsfsr /1977/red_1977/1549448/ (дата обращения 20.07.10); Конституция РФ от 12 декабря 1993 г. // [Сайт конституции РФ]. URL: http://constitution.garant.ru/ (дата обращения 20.07.10).

Закон СССР от 1.10.1990 № 1689-1 «О свободе совести и религиозных организациях // URL:http://www.

zaki.ru/pagesnew.php?id=1688. (дата обращения 20.07.10).

Федеральный закон от 26 сентября 1997 г. N 125-ФЗ "О свободе совести и о религиозных объединениях" (с изменениями от 26 марта 2000 г., 21 марта, 25 июля 2002 г., 8 декабря 2003 г., 29 июня 2004 г.) // URL:

http://legalitem.ru/fz_rely. (дата обращения 20.07.10).

Федеральный закон от 17 июня 1996 г. N 74-ФЗ "О национально-культурной автономии" // URL: http://base.

garant.ru/135765/1/; Указ Президента РФ от 15 июня 1996 г. N 909 "Об утверждении Концепции государст­ венной национальной политики Российской Федерации" // http://iv.garant.ru/SESSION/PILOT/main.htm. (дата обращения 20.07.10).

конфессий, определяющие характер и основы их взаимодействия с обществом6.

Ведущую группу источников составили полевые материалы автора (ПМА), собранные в 2004–2008 гг. в городах Ижевск, Воткинск, Глазов, Сарапул, Можга, Камбарка и районах – Алнашском, Глазовском, Игринском, Воткинском, Завьяловском, Можгинском. Опросом были охвачены предста­ вители русского, удмуртского, татарского этносов в возрасте от 18 до 60 лет и старше. Материал представлен в виде экспертных оценок государственных служащих городов, районов, курирующих религиозные и национальнокультурные организации, руководителей НКО, священнослужителей. Беседы с представителями исследуемых этносов об опыте жизни, семье, личных религиозных ценностях, мировоззренческих предпочтениях отразили диапа­ зон мнений о тех или иных обрядах, конфессиях. Кроме того, проведено этносоциологическое исследование в виде анкетирования, охватившее респондента, в том числе 519 – из сельской местности, 1202 – из городов; человек не указали место проживания, нацеленное на выявление общих зако­ номерностей и особенностей этноконфессиональной ситуации в республике.

Исследование показало степень значимости этноконфессиональной принад­ лежности для городских и сельских жителей Удмуртии, возрастную специ­ фику этнического и религиозного идентитета; определить гендерные особен­ ности этноконфессиональной идентичности, а также уровень межэтнической и межрелигиозной толерантности.

В диссертации также были использованы результаты этносоциоло­ гических исследований начала 2000-х гг. Так, в 2000 г. по заказу Минис­ терства национальной политики УР были проведены исследования по теме «Удмуртия – 2000» и «Этнокультурные характеристики и межнациональные отношения в среде студенческой молодёжи Удмуртской Республики», где Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. Официальный документ Русской Православной Церкви, утвержденный на юбилейном Архиерейском соборе 2000 года. // Официальный сайт Московского Патриархата // URL: http://www.patriarchia.ru/db/text/141422.html. (дата обращения 20.01.10).

среди прочего выявлялась и роль этноконфессионального фактора в жизни населения республики. В марте 2002 г., 2007 г. были осуществлены этносо­ циологические исследования в рамках проектов «Электрокардиограмма социальных трансформаций»7, «Этносоциальная и этнокультурная ситуация в Удмуртии»8. Сравнение опубликованных материалов этих исследований с результатами собственного анкетирования позволило отследить основные населения Удмуртии с 2000 по 2008 гг.

В следующую группу источников вошли делопроизводственные доку­ менты государственных учреждений, представленные архивными материа­ лами, выполняющими в диссертационном исследовании вспомогательную функцию. Использовались материалы Центра документации новейшей исто­ рии УР (ЦДНИ УР. Ф. 16. Оп. 1.), представленные информационными отчё­ тами, справками уполномоченного совета по делам религии при Совете Министров СССР по УАССР. В документах отражено развитие религиозных организаций во второй половине 70–80-х гг. ХХ в. В них зафиксирован пере­ ход от политики жёсткого атеизма к плюрализму и либерализму второй поло­ вины 80-х гг. ХХ в., когда складываются предпосылки для свободного функ­ ционирования религиозных и этнических объединений. Архивные источники охарактеризовали предысторию изучаемого периода, выявили причины пос­ ледующего усиления влияния этноконфессионального фактора в обществе.

В работе также использованы материалы текущего архива отдела по взаимодействию с общественными объединениями Управления по внутрен­ ней политике Администрации Президента и Правительства УР за 2008 г. В частности, рассмотрен «Годовой отчёт за 2007 г. г. Ижевск» Ижевской и Удмуртской Епархии Московской Патриархии, из которого были получены сведения о состоянии и текущей работе православной церкви.

Смирнова С.К. Феномен Удмуртии. Этнополитическое развитие в контексте постсоветских трансформаций. М. – Ижевск, 2002.

Воронцов С.В., Ильинский С.И., Семёнов Ю.В. Трансформация этноконфессионального пространства Удмуртии //Вестник Удмуртского университета. – 2010. – Вып. 3. – С. 121–129.

Материалы СМИ составили пятую группу источников. В исследовании активно была использована республиканская («Удмуртская правда», «Уд­ мурт дунне», «Совершенно конкретно», «АИФ в Удмуртии», «День») и районная пресса («Красное Прикамье»), а также печатные издания нацио­ нально-культурных организаций («Русская газета в Удмуртии», «Герд»), и конфессий («Православные Вести Ижица», «Муслим», «Саф Ислам», «Дело Веры», «Ихлас» (Ихсан), «Сретение-Встреча»,). Благодаря материалам печат­ ных СМИ, получена информация о главных событиях в этноконфессиональ­ ном пространстве Удмуртии, например, национальных, религиозных празд­ никах, открытии церквей, работе национально-культурных организаций, конференциях, конгрессах с участием НКО и конфессий. Печатные издания религиозных организаций и НКО позволили извлечь факты об их общест­ венной, миссионерской, просветительской деятельности. В незначительной степени использовалась общероссийская пресса для сравнения процессов, протекающих на общегосударственном и республиканском уровнях.

В шестую группу источников вынесены интернет-ресурсы. Из них в ра­ боте использованы сайты конфессий (Официальный сайт Московского Пат­ риархата – www.patriarchia.ru/db/text/674876.html; сайт храма Преображения Господня с. Ягул Завьяловского района УР – www.yagul.orthodoxy.ru; газета регионального духовного управления мусульман Удмуртской Республики «Муслим» – http://muslimpress.ru; церкви «Филадельфия» – www. filadelfia.ru;

Лютеранство в России – www.luther.ru; Церковь «Дело веры» – www.delove ry.ru) и Национально культурных обществ (Общество русской культуры УР – http://ork-iz.ucoz.ru; Межрегиональная общественная организация «Всеуд­ муртская ассоциация «Удмурт кенеш» – http://www. udmkenesh.ru, Татарский общественный центр УР – http://tocur.do.am). Данный вид источников прив­ лекался для пополнения фактологического материала, анализа этноконфес­ сиональных взаимоотношений. На сайтах конфессий встречается материал, отражающий их позицию по отношению к другим религиозным органи­ зациям, что позволяет отследить межконфессиональные противоречия.

Методологической основой работы стал междисциплинарный подход, обеспечивающий целостный анализ этноконфессиональной ситуации респуб­ лики. Для раскрытия отдельных сторон объекта исследования – этнического и конфессионального уровней сознания наиболее результативны были мето­ ды этнопсихологии (интервью, беседы). Их обоснование дано во втором параграфе первой главы. Из совокупности используемых общенаучных методов были применены анализ, наблюдение, описание. Отдельные аспекты проблемы рассматривались методами таких дисциплин как этнология, рели­ гиоведение, философия, социология. Использовался принцип системности исследования, дабы показать многогранность проявления этноконфессио­ нального фактора в современном обществе. Широко были задействованы специально научные методы в форме полевых исследований, этносоциоло­ гического и экспертного опросов.

Научная новизна исследования и результаты, полученные в ходе работы. Научная новизна исследования заключается в анализе современной этноконфессиональной ситуации Удмуртии. Автором впервые проведено междисциплинарное изучение взаимодействия религиозного и этнического факторов в городской и сельской средах проживания русских, удмуртов и татар. Отслежена динамика религиозности этносов республики в постсоветс­ кий период, раскрыты причины, особенности данного процесса, рассмотрен уровень конфликтогенного потенциала. В научный оборот введён значительный объём новых источников.

Практическая значимость исследования. Работа позволяет воспол­ нить дефицит знаний по современной этноконфессиональной ситуации в рес­ публике. Полученные результаты могут быть использованы органами госу­ дарственной и муниципальной власти в рамках разработки и реализации практических программ гармонизации этноконфессиональных отношений в республике, предотвращения межэтнических и межрелигиозных конфликтов, роста толерантности среди населения. Результаты исследования могут быть востребованы в лекционных курсах, спецкурсах. Они важны также для самих конфессий и НКО республики: фактологический материал и выводы исследо­ вания могут быть учтены в их деятельности, направленной на взаимо­ действие с обществом и государством.

Апробация работы осуществлена на I Межрегиональной конференции и VIII Международной школе молодого фольклориста «Русский Север и вос­ точные финно-угры: проблемы пространственно-временного фольклорного диалога» (Ижевск, 2005 г.); Всероссийской научной конференции, посвящён­ ной 150-летию со дня рождения профессора И. Н. Смирнова «Этнография восточно-финских народов: история и современность» (Ижевск, 2006 г.);

Общероссийском молодёжном форуме «Мы – россияне» (Ижевск, 2008 г.) «Молодёжь и межкультурный диалог»; I-ом Республиканском конгрессе «Конфессиональное пространство Удмуртии» (Ижевск, 2009 г.); Всерос­ сийской научно-практической конференции, посвящённой 100-летию со дня рождения К. И. Шибанова «Шибановские чтения» (Ижевск, 2009 г.); Всерос­ сийской научной конференции с международным участием «Финно-угры – славяне – тюрки: опыт взаимодействия (традиции и новации)» (Ижевск, г.); Республиканской научно-практической конференции «Конфессиональное пространство Ижевска: прошлое, настоящее, будущее». (Ижевск, 2010 г.); на заседаниях отдела исторических исследований Удмуртского института истории, языка и литературы УрО РАН.

Положения, выносимые на защиту:

На рубеже ХХ–ХХI вв. в общественном сознании происходит трансфор­ мация этнического и религиозного начал. Постмодернистская эклектика отодвигает на второй план традиционную систему восприятия. Городская среда предоставляет большее количество альтернатив для формирования эклектичного сознания, как в этническом, так и религиозном плане.

Этнический и религиозный факторы в общественном сознании, как у городских, так и у сельских жителей, тесно взаимосвязаны. Религия обре­ тает функцию этнического маркера, способствующего сохранению нацио­ нальной культуры и препятствующего ассимиляции. Чем меньше числен­ ность этноса, тем выше значимость этнической и религиозной идентичности.

Так, для татар ислам – этноконсолидирующий фактор, способствующий рос­ ту их этноконфессионального самосознания, для удмуртов язычество – национально-культурный символ, для русских – православие не только рели­ гиозно-нравственная основа, но и исторически сложившаяся культурная среда функционирования.

Этническая идентичность более значима для мужчин, нежели для жен­ щин. У женщин религиозность значительно выше, чем у мужчин. Моло­ дёжная среда эклектична, люди старшего поколения более консервативны и придерживаются традиционной религиозности. Молодёжь выступает груп­ пой риска, наиболее подверженной радикализации взглядов в вопросах межэтнических и межрелигиозных отношений.

Структура исследования. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, библиографии и приложения.

Во «Введении» обоснована актуальность темы, определены объект и предмет исследования, степень научной разработанности темы, сформули­ рованы цель и задачи работы, методы изыскания, описаны источники иссле­ дования, обозначены научная новизна и практическая значимость работы.

В главе I. «Теоретико-методологические основы исследования» рас­ смотрена историография изучаемого вопроса, определены понятийный аппа­ рат и методологический подход, выявлены уровни этнического и религиоз­ ного сознания личности, показывающие многогранность изучаемой научной проблемы. В главе преобладает теоретический материал, обосновывающий основной вектор исследования.

В параграфе 1.1 «Историография вопроса» проанализированы труды отечественных авторов, внёсших вклад в разработку теории этноса и этни­ чности, а также вопросов конфессионального характера.

Наиболее важные фундаментальные работы, заложившие основу теории этноса в отечественной науке, представлены научными сочинениями Н.Н.

Чебоксарова, Г.Е. Маркова, Ю.В. Бромлея, Л.Н. Гумилёва, и др9. В постсоветский период В. А. Тишков в своих трудах рассмотрел проблемы этноса как инструмента манипуляции, использующегося политическими элитами в своих целях. Эмпирической базой его исследования стала этни­ ческая мобилизация в России в 90-е гг. ХХ в.

В трудах М.П. Мчедлова, К. Каариайнен, Д.Е. Фурмана, Ю.Ю. Синели­ ной даётся общая характеристика развития религиозной ситуации в России на рубеже ХХ–XXI вв., приводятся данные социологических исследований проведённых в разных регионах страны. Авторов объединяет общая мысль о том, что при общей дестабилизации ситуации в том или ином регионе религия способна дать дополнительный импульс, не будучи при этом первопричиной, мобилизовать, сплотить участников движений, придать им определённую устойчивость и целенаправленность10.

В исследованиях В.А. Тишкова, А. Малашенко, Р.Г. Ланда внимание уделяется изучению влияния исламского фактора на процессы, протекающие Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. М.,1983; Гумилёв Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Л., 1989; Левин М.Г., Чебоксаров Н.Н. Хозяйственно-культурные типы и историко-этнографические области (к постановке вопроса) // Советская этнография. – 1955. – № 4. – С. 3-17; Марков Г.Е. Этнические общности как истори­ ческая категория // Советская этнография. – 1986. – № 4. – С. 69–72; Тишков В.А. Реквием по этносу: иссле­ дование по социально-культурной антропологии. М., 2003; Чешко С.В. Человек и этничность // Этногра­ фическое обозрение. – 1994. – № 6. – С. 35–49; Арутюнов С. А. Этничность – объективная реальность (Отк­ лик на статью С.В. Чешко) // Этнографическое обозрение. – 1995. – № 5. – 7–10; Рыбаков С.Е. К вопросу о понятии «этнос»: филосовско-антропологический аспект // Этнографическое обозрение. – 1998. – № 6. – С.

3–14; Мнацаканян М.О. Об интегральной теории национально-этнической общности //Социологические исследования. – 1999. – № 9. – С. 60–66; Козлов В.И. Проблематика этничности // Этнографическое обозрение. – 1995. – № 4. – С. 48–62 и др.

Мчедлов М.П. Общие вопросы религиозной идентичности. К постановке проблемы, условия ее объективного анализа / Религия в самосознании народа (религиозный фактор в идентификационных процессах) // Отв. ред. М.П. Мчедлов. М., 2008; Каариайнен К., Фурман Д. Е. Верующие, атеисты и прочие (эволюция российской религиозности) // Вопр. философии. – 1997. – № 6. – С. 38–45; Каариайнен К., Фурман Д.Е. Религиозность в России на рубеже ХХ – ХХI столетий // Общественные науки и современность. – 2007. – № 2. – С. 103–119; Синелина Ю.Ю. Изменения религиозности населения России:

православные и мусульмане: суеверное поведение россиян. М., 2006.

в ходе вооружённого конфликта в Чеченской Республике в 90-е гг. ХХ в11. Их работы показали рост влияния ислама в этноконфессиональном пространстве страны.

Научный интерес М.И. Одинцова преимущественно связан с историей Русской Православной Церкви в ХХ в., протестантскими конфессиями, государственно-конфессиональными отношениями12. Им раскрыты правовой статус конфессий и его изменение в ходе эволюции государственноконфессиональных отношений.

В современной науке, как на общероссийском, так и региональном уров­ не, интенсивно ведётся изучение всего спектра конфессий, действующих на территории Российской Федерации, их влияния на общество13; проводятся социологические исследования религиозности населения, связи этнической и конфессиональной идентичности14, разрабатываются вопросы формирования толерантности среди представителей различных конфессий и националь­ ностей15. В работах В.Н. Рагузина, Р.А. Набиева, А.Б. Юнусовой, Н.В.

Тишков А.В. Общество в вооружённом конфликте (этнография чеченской войны). М., 2001; Малашенко А. Исламская альтернатива и исламский проект. М., 2006; Ланда Р. Г. Политический ислам:

предварительные итоги. М., 2005.

Одинцов М. И. Русская православная церковь в ХХ веке: история взаимоотношений с государтсвом и обществом. М., 2002; Совет Министров СССР постановляет: «Выселить навечно!»: сборник документов и материалов о Свидетелях Иеговы в Советском Союзе (1951-1985 гг.). М., 2002.

Религии народов современной России. Словарь / Под ред. М.П. Мчедлова М., 1999; Трофимчук Н.А.

История религий в России. М., 2000; Поспеловский Д.В. Русская православная церковь в ХХ веке. М., 1995;

Мухин А., Здоровец Я. Религиозные конфессии и секты. М., 2005; Филатов С.Б. Российский протестантизм:

успех в равнодушном к вере обществе // Вопр. философии. – 2004. – № 5. – С. 20–32; Медведко Л.И. Россия, запад и ислам // Общественные науки и современность. – 2002. – № 1. – С. 106–117; Костюк К.Н.

Возникновение социальной доктрины РПЦ // Общественные науки и современность. – 2001. – № 6. – С. 114– 131; Мирзахметов А. Феномен ислама // Социологические исследования. – 2003. – № 3. – С. 93–96.

Религиозное сознание населения республики Марий Эл (материалы социологического исследований 1994гг.) / Научно-статистический бюллетень. Йошкар-Ола, 2005; Этноконфессиональный диалог:

состояние, противоречия, перспективы развития. Материалы межрегиональной научно-практической конференции. Оренбург, 2002; Проблемы этнокультурного взаимодействия в Урало-Поволжье: история и современность. Материалы межрегиональной научно-практической конференции 27-29 октября 2006 г.

Самара, 2006; Роль конфессий в развитии межнациональных отношений: Россия-Балканы-Поволжье: Труды международной научной конференции (Самара, 11-13 сентября 2008 г.). Самара, 2008; Осипов Г.В., Тощенко Ж.Т. Современный мир и религия // Вопр. философии. – 2007. – № 6. – С.3–16; Мчедлов М.П., Гаврилов Ю.А., Шевченко А.Г. Мировоззренческие предпочтения и национальные различия // Социологические исследования. – 2004. – № 9. – С. 95–101; Налётова И.В. «Новые православные» в России:

тип или стереотип религиозности // Социологические исследования. – 2004. – № 5. – С. 130–136; Салов Е.

Многоликая идентичность // Социально-гуманитарные знания. – 2008. – № 1. – С. 322–328 и др.

Форсова В.В. О религиозных корнях толерантности // Социологические исследования. – 2004. – № 1. – С.

54–61; Халтурина Д.А. Московские мусульмане: уровень этноконфессиональной толерантности (по материалам опросов в мечетях): дис. на соиск. к. и. н. М., 2003; Толерантность / Общ. ред. М.П. Мчедлова.

М., 2004.

Шилова, Е.Н. Мокшиной16 исследуется роль религиозного фактора в полиэт­ ничном регионе. Эти труды весьма ценны, так как в большинстве из них представлен анализ ситуаций и процессов, непосредственно влияющих на этноконфессиональное пространство сопредельных с Удмуртией субъектов федерации. Исследователи уделяют особое внимание исламо-христианскому взаимодействию в Поволжье и Приуралье.

В истории изучения проблем религиозной ситуации в Удмуртии необходимо выделить советский и постсоветский периоды. В трудах авторов советского периода преобладает идеологическая заданность, но ими создана фактологическая база, где присутствуют глубокий анализ предмета иссле­ дования, серьёзная работа с источниками17.

Работы постсоветского периода можно разбить на несколько тематичес­ ких блоков: исследование отдельной религиозной традиции, взаимодействия нескольких традиций; анализ взаимоотношений государства и конфессий;

социологические исследования этнической и конфессиональной ситуации в республике.

Традиционные удмуртские верования глубоко исследованы В.Е. Влады­ киным. В работе «Религиозно-мифологическая картина мира удмуртов»

(Ижевск, 1994) он раскрывает особенности образного восприятия мира этносом через его религиозные представления, обряды, календарный цикл Рагузин В.Н. Роль религиозного фактора в межнациональных отношениях. М., 1998; Этнонациональное и религиозное сознание граждан России: проблемы и взаимосвязи // Этноконфессиональный диалог:

состояние, противоречия, перспективы: Материалы межрегиональной научно-практической конференции.

Оренбург: 2002. – С. 9-22; Набиева А.Б. Ислам и государство: культурно-историческая эволюция мусульманской религии на Европейском Востоке. Казань, 2002; Юнусова А.Б. Ислам в Башкортостане:

история, состояние и перспективы развития. Уфа, 1999.; Шилов Н.В. Этноконфессиональные процессы в Мордовии (ХIХ-ХХ вв.) Автореф. на соиск. к. и. н. М., 1997; Мокшин Н.Ф., Мокшина Е.Н.

Этноконфессиональные процессы у мордвы на современном этапе // Этнокультурное и конфессиональное пространство Российского Севера в условиях экономического роста (финно-угорское измерение российской северной политики, горизонты международного сотрудничества, взаимодействие государства, церкви и гражданского общества): Материалы Второго Северного социально-экологического конгресса «Горизонты экономического и культурного развития 19-20 апреля 2006 г.». Сыктывкар, 2007. С. – 73–83.; Мокшина Е.

Н. Религиозная жизнь мордвы во второй половине ХIХ-начале ХХI века.: Дис. на соиск. д. и. н. Чебоксары, 2004.

Ефимов И. Церковники и сектанты в Удмуртии. Ижевск, 1960; Ивонин Ю. М. Старообрядци и старообрядчество в Удмуртии. Ижевск, 1973; Христианство в Удмуртии: история и современность.

Устинов, 1987. и др.

систематизацию традиционных народных верований.

Дохристианские культовые памятники в религиозной традиции удмур­ тов стали объектом изучения Н.И. Шутовой. Раскрывая сакральный смысл удмуртских культовых памятников, она даёт их характеристику, реконст­ рукцию18.

Истории развития религиозных представлений удмуртов, их эволюции посвящен труд Г.А. Поздеева и Г.И. Трониной19. Авторы описали ранние стадии развития религии, раскрыли особенности удмуртского пантеона богов, культов, магии, постепенного обращения этноса к христианству.

Историю православной традиции в Удмуртии изучали Е.М. Берестова и Е.Ф. Шумилов20. Е. М. Берестова на широком массиве архивных источников проследила конфессиональную политику государства и церкви во второй половине ХIХ – начале ХХ в., выделила как положительные, так и негатив­ ные моменты, связанные с христианизацией автохтонного населения края.

Е.Ф. Шумилов концентрировал своё внимание на истории Ижевской и Удмуртской епархии, отмечает вклад ряда священнослужителей в развитие православия в Удмуртии, раскрывает их судьбы в нелёгкие годы советской действительности.

Р.Н. Касимов, исследуя традиционные религиозно-мифологические представления чепецких татар, отмечает особенности взаимодействия ислама и доисламских традиций в конфессиональном, культурном пространстве этноса21. В рамках семейной обрядности мусульманские традиции чепецких татар рассматриваются Д.Г. Касимовой22.

Шутова Н.И. Дохристианские культовые памятники в удмуртской религиозной традиции: Опыт комплексного исследования. Ижевск, 2001.

Поздеев Г.А., Тронина Г.И Очерки истории религии удмуртов. Глазов, 1997.

Берестова Е.М. Православная церковь в Удмуртии (втотая половина ХIХ – начало ХХ века). Ижевск, 2005; Шумилов Е.Ф. Православная Удмуртия. История Ижевской и Удмуртской епархии. ХХ век. Ижевск, 1996.

Касимов Р.Н. Традиционные религиозно-мифологические представления чепецких татар (конец ХIХ – середина ХХ вв.): дис. на соиск. к. и. н. Ижевск, 2004.

Касимова Д.Г. Семейная обрядность чепецких татар (середина ХIХ – ХХ вв.). Ижевск, 2003.

Межконфессиональному взаимодействию посвящены работы Е.О. Пле­ хановой: ею проанализированы межрелигиозный синкретизм, интегрирую­ щая и дезинтегрирующая роль религии, уделено внимание межрелигиозному диалогу в повседневной жизни людей23.

Подобной проблематике посвящён и труд О.В. Чикуровой. Автор приходит к выводам, что «между исламом и христианством нет антагонис­ тических противоречий, для них присущи общие доктринальные положения.

Традиционная религиозная система удмуртов не препятствовала проникно­ вению в неё элементов как мусульманской, так и христианской религий;

язычество обогащалось путём заимствований и постепенно модифициро­ валось». В работе показаны особенности проникновения ислама и христианства в удмуртскую этносреду, государственно-церковная политика с ХVI до начала ХХ в.

Государственно-конфессиональным отношениям 90-х гг. ХХ – начала ХХI в. посвящено исследование С.И. Ильинского. Автор анализирует особен­ ности развития конфессий в постсоветский период и коренное изменение государственной политики в религиозном вопросе25. Государственно-рели­ гиозные отношения в республике в конце 50-х – середине 60-х гг. ХХ в. на базе архивных источников освещены М.А. Микрюковой26. Ею дана характе­ ристика религиозной политики в период оттепели.

Детально к разработке этноконфессиональной проблематики в дорефор­ менный период (до середины ХIХ в.) подходит Ю.В. Семёнов27. Им рас­ смотрен теоретический аспект роли религии в становлении, развитии этни­ ческого самосознания. Раскрывая теорию на примере удмуртов, он прос­ Плеханова Е.О. Христианское / языческое в диалоге культур (волго-камский регион). Ижевск, 2003.

Чикурова О.В. Исторические аспекты взаимодействия ислама, христианства (православия) и язычества в Волго-Камье (на примере удмуртского этноса): автореф. дис. на соиск. к. и. н. Пермь, 2004.

Ильинский С.И. Государственно-конфессиональные отношения в Удмуртской Республике: опыт вероисповедальной политики в регионе (1991-2002 гг.): дис. на соиск. к. и. н. М., 2003. С. 49-50.

Микрюкова М.А. Государственно-конфессиональные отношения в Удмуртии в конце 1950-х – середине 1960-х гг.: автореф. дис. на соиск. к. и. н. Ижевск, 2008.

Семёнов Ю.В. Православие и язычество в этническом самосознании восточно-финских народов.

Дореформенный период (Историко-философский аспект). Ижевск-Екатеринбург, 2008.

леживает особенности языческого мировосприятия, влияние христианизации на этническое самосознание и языческо-христианский синкретизм.

В целом, анализ историографии изучаемой проблемы позволяет считать, что к сегодняшнему дню глубоко проработаны вопросы истории деятель­ ности православной церкви и государственно-конфессиональных отношений в Удмуртии. Наиболее актуальная и вызывающая наибольшее количество республике пока оставалась не изученной.

В параграфе 1.2. «Методология и понятийный аппарат исследова­ ния» конкретизированы методологические наработки научной школы психологической антропологии – направлении, активно начавшем разви­ ваться в США с 20-30 гг. ХХ в28. В данной диссертационной работе задействован опыт разработки проблем в рамках школы этнической идентич­ ности в различных её исторических формах; психоантропологии религии;

этноконфессиональной проблематики, максимально широко трактовать собранный в исследовании этносоциологический материал29.

занимающаяся проблематикой исторического этнического и религиозного сознания. Её представители обратили внимание на различия, присущие мировосприятию людей разных эпох и разных национальностей. Стандарт «видения мира», характерный для сознания представителей той или иной эпохи или конкретного этноса, был ими назван «ментальностью»30.

В советской науке развитие этнопсихологического направления связано с именами Г.Г. Шпета, Л.С. Выгодского,А.Н. Леонтьева, Б.Ф. Поршнева31. В Основными пердставителями школы являются Р. Бенедикт, М. Мид, А. Кребер, Дж. Хонигман, М.

Херцковиц и др.

Цитируется по Белик А.А. Психологическая антропология (культура-и-личность). Историко-теоретичес­ кий очерк // Личность, культура, этнос: современная психологическая антропология. М., 2001. С. 23–24.

Ведущие представители научного направления – М. Блок, Л. Февр, Ф. Ариес, Ж. Делюмо, М. Фуко, Ж. Ле Гофф, Ж. Дюби, Р. Мандру и др.

Шпет Г.Г. Введение в этническую психологию. СПб., 1996; Выготский Л.С. Собрание сочинений. Т. 1.

Вопросы теории и истории психологии. М., 1982; Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики. М., 1959;

рамках психологической методологии выполнены труды современных учёных, исследующих религию и этнос – А. Г. Сафронова, Ю. Л. Чернявской, М.О. Мнацаканяна, В.Н. Рагузина, а также В.Ю. Хотинец и В.Е. Владыкина32.

В число основных терминов, которыми оперировал автор в ходе иссле­ дования, вошли понятия «этнос», «этничность», «этноконфессиональные от­ ношения», «этноконфессиональные общности», «этноконфессиональный движения». Конкретизация смыслового значения основных терминов, задействованных в работе, исключила многозначность их трактовки.

В параграфе 1.3. «Уровни этнического и религиозного сознания»

теоретически обоснован наиболее важный и сложный аспект изучения этноконфессиональной ситуации – этническая и религиозная идентичности этносов. Этническое и религиозное начала выступают частью обыденного мировоззрения общества и индивида. Эти категории актуализируются в моменты сложных социально-экономических, психологических условий, так как в них заложены изначальные ценности, остро востребованные в нестабильных жизненных ситуациях. Так, игнорирование этнического и религиозного фактора в СССР стало одной из причин его распада, сложная социально-экономическая обстановка в 1990-х гг. вызвала всплеск этничес­ кой мобилизации и рост конфессий, числа верующих. При этом религиозное сознание современного человека не отрицает ранние, традиционные формы проявления веры: они, как слоёный пирог, накладываются друг на друга и образуют пирамидальную структуру. Самые ранние формы религиозности зачастую выражаются бессознательно, а самые развитые являются продуктом сознательного анализа и осмысления. Такое восприятие сверхъестественного в сознании присуще всем этносам, независимо от их вероисповедания. Оно Поршнев Б.Ф. Социальная психология и история. М., 1979.

Сафронов А.Г. Психология религии. Киев, 2002; Чернявская Ю.Л. «Психология национальной нетерпимости». Хрестоматия. Минск, 1998; Мнацаканян О.М. Нации и национализм. Социология и психология национальной жизни. М., 2004; Рагузин В.Н. Роль религиозного фактора в межнациональных отношениях. М., 1998; Хотинец В. Ю. Этническое самосознание. СПб., 2000; Владыкин В. Е. Религиозномифологическая картина мира удмуртов. Ижевск, 1994.

показывает поступательное развитие религиозного опыта человека при сохранении предыдущего знания на каждой новой стадии.

В главе 2. «Этноконфессиональное пространство Удмуртии»

анализируются ведущие конфессии и национально-культурные объединения, так или иначе вступающие в коммуникации с друг с другом, и являющиеся составными элементами этноконфессиональной системы на рубеже ХХ–ХХI вв.

В параграфе 1.2. «Конфессии Удмуртской Республики» раскрыта роль религиозных организаций в формировании этноконфессионального прост­ ранства. Православная Церковь в лице большого числа иерархов демонстри­ рует свою готовность идти «за церковную ограду», нести людям огромное культурное богатство, которое хранится в недрах православной культуры. В РПЦ ведущее внимание уделяется работе с молодёжью и активизации мис­ сионерской деятельности. Важным для конфессии стало внимание к особен­ ностям национальной культуры народов, исповедующих православие. В практику церкви входит проведение проповедей, церковных служб на удмуртском языке, что усиливает социальную базу Православной Церкви, способствует развитию национального языка, расширению сферы его функ­ ционирования, активизирует переводческую деятельность. В целом работа священнослужителей, направленная на развитие национальных культур, их обогащение, вызывает положительную реакцию верующего удмуртского населения и не встречает неприятия со стороны русскоязычных правос­ лавных. Полиэтничность православия в Удмуртии сохраняется.

Ислам в республике в основном функционирует в татарской этнической среде, в меньшей степени – среди выходцев из Средней Азии и Кавказа. Наб­ людаются единичные случаи принятия ислама русскими. Главными задачами конфессии на сегодня являются более глубокое проникновение в традицион­ ную среду функционирования и постоянная профилактическая работа сов­ местно с органами правопорядка с целью предотвращение негативных явле­ ний, связанных с радикализацией ислама.

Протестантизм перешёл от активной фазы функционирования в 1990-е гг. к стабильному поступательному развитию. Главным для конфессии яв­ ляется сохранение социальной базы, задействованной в ходе активной мис­ сионерской деятельности в предыдущие годы. Протестантские общины ста­ раются использовать этнические традиции местного населения, развивают национальное служение. Исследование показало, что идёт формальная адап­ тация протестантизма к менталитету местного населения и региональной этнической специфике.

Новые религиозные движения в регионе не имеют особого распрост­ ранения, их деятельность носит локальный, непубличный характер. Населе­ ние к подобного рода организациям относится настороженно, они восп­ ринимаются обществом как чужеродные и потенциально опасные.

В параграфе 2.2. «Этноконфессиональный фактор в деятельности национально-культурных объединений» показано достаточно тесное сотрудничество НКО республики с конфессиями. Наиболее распространён­ ной формой сотрудничества русских, удмуртских, татарских обществ являет­ ся проведение совместных культурных мероприятий, национально-культур­ ных праздников, семинаров, по наиболее наболевшим проблемам современ­ ности, в том числе и конфессиональным. Взаимодействие различных НКО с религиозными организациями (традиционного направления – православием и исламом) повышает устойчивость межэтнического диалога в республике.

В главе 3. «Этноконфессиональные отношения в Удмуртии» раскры­ ваются особенности религиозной и этнической идентичности ведущих этно­ сов республики, формирующих этноконфессиональную ситуацию на рубеже ХХ – ХХI вв. Выделяются типы верующих, характерные для данной террито­ рии. Показываются гендерные и половозрастные особенности идентитета населения республики.

В параграфе 3.1. «Типы верующих» выявлены локальные различия по районам Удмуртии в этноконфессиональной сфере. Так население северных районов демонстрирует слабую приверженность православию, вследствие чего протестантизм нашём себе социальную базу и развивает свою деятель­ ность. На юге, напротив, православная религиозность превалирует, а протес­ тантизм не имеет широкой социальной базы. В центре Удмуртии в сознании верующего населения господствует эклектика, своих адептов здесь находят различные религиозные течения, хотя авторитет РПЦ у верующих несомнен­ но высок. Среди верующих прослеживаются два типа – глубоко религиоз­ ные, воцерквлённые прихожане (8% – русских, 12% – удмуртов, 22% – татар) и так называемые «захожане», не соблюдающие обряды, посещающие храмы (мечети и т. д.) раз – два в год (60% – русских и удмуртов, 55% – татар). Низ­ кая традиционная религиозность, эклектичность мировоззрения рассматри­ ваемых этносов, отсутствие этноконфессиональной однородности в районах республики свидетельствует о латентном конфликтогенном потенциале в этноконфессиональном пространстве УР.

В параграфе 3.2. «Этноконфессиональная идентичность глазами населения республики» данные этносоциологического опроса дополняют выводы предыдущего параграфа. Исследованием выявлено, что чем более многочисленен этнос, тем ниже уровень значимости этнической идентич­ ности среди его представителей. Так, у русских этот показатель оказался самым низким (очень значима – 9%; значима – 33%; мало значима – 33%), причём разница между городом и сельской местностью незначительна. Среди удмуртов этническая принадлежность очень значима для 11% респондентов, значима – для 36%, мало значима – для 30%. Показатели по селу превышают городские: разница по пунктам «очень значима» и «значима» составила 4%.

Среди представителей татарского этноса степень значимости этнической идентичности ещё выше: «очень значима» она для 19% татар, «значима» – для 42%, «мало значима» – для 23%. Их показатели по пунктам «очень значима» и «значима» превышают соответствующие данные русских на 19%, удмуртов – на 14%. Данные по сельским татарам значительно ниже городс­ ких показателей, что объясняется тем, что основная масса представителей этого этноса проживает в городе.

Степень актуализации религиозной идентичности у всех трёх этносов ниже этнического, но её динамика схожа с ситуацией, проанализированной по этническому критерию. Суммарный показатель значимости религиозной идентичности по пунктам «очень значима», «значима» среди русских равен 39%, удмуртов – 44%, татар – 58%. В сельской среде значимость религиоз­ ного фактора повышается среди русских (40%) и татар (63%), у удмуртов не изменяется (44%).

Основная часть опрошенных русских (70%) и удмуртов (67%) причисля­ ет себя к православию, среди татар таковых – 9%. К протестантам себя отнес­ ли по 2% русских и удмуртов, среди татар протестантов не выявлено. 74% татар отождествляют себя с исламом. Верят в «высший разум» и не разби­ раются в религиях примерно одинаковое число опрошенных среди всех трёх этносов (по 6%). Верующих в «своего бога»33 больше среди удмуртов (8%), среди русских и татар – по 4%. Горожане меньше привержены православию (русские – 69%, удмурты – 64%), чем селяне (русские – 72%, удмурты – 69%). Приблизительно 30% опрошенных, независимо от национальности, передают религиозные традиции внутри семьи от поколения к поколению.

Тем не менее, в сознании основной массы опрошенных проблема соблюдения обрядов, исполнения таинств практически не актуализирована.

Вопрос о возможности вступлении в брак с человеком иной религии выявляет степень толерантности среди основных этносов Удмуртии. Поло­ жительно на него ответили 42,2% русских, 39,4% – удмуртов, 46,5% – татар;

отрицательно – по 28,3% русских и татар и 34,8 % – удмуртов. О готовности вступить в брак с человеком другой этнической принадлежности заявили В ходе опроса к группе «верую в своего бога» отнесли себя удмурты, исповедующие язычество, русские и удмурты–неоязычники и незначительная часть представителей удмуртов, русских, татар, верующих в некий «высший абсолют», «высший разум», не отождествляемые ни с одной действующей религией.

приблизительно 3/5 русских, удмуртов, татар. Среди всех трёх этносов рес­ публики широко распространены суеверия. Судя по ответам, почти 4/5 насе­ ления «сталкивались» с этим феноменом на личном опыте, или верят в него.

Таким образом исследование показало, что этноконфессиональный фак­ тор в татарско-мусульманской среде выражен ярче, чем в русской и удмуртской средах.

В параграфе 3.3. «Гендерный и возрастной аспекты этноконфессио­ нальной идентичности» материалы позволяют считать, что этническая принадлежность наиболее актуальна для людей в возрасте 18–24 г. и старше 50 лет. Наиболее толерантными являются респонденты 25–49 лет. Среди мужчин значимость этнической идентичности по пункту «очень значима» и «значима» превышает (46%) показатели женщин (44,6%).

Отношение к вере меняется с возрастом. Верующих и соблюдающих религиозные обряды больше среди представителей старшего поколения ( лет и старше). Среди молодёжи 18–29 лет к верующим и соблюдающим религиозные обряды отнесли себя от 6,5% до 8,7% респондентов; в группах от 30 до 49 лет – 1/10 опрошенных. Количество верующих, но не соблюдаю­ щих религиозные обряды, во всех возрастных группах приблизительно оди­ наково (50–54%), кроме лиц старше 60 лет (40,6%). Число воцерквлённых мужчин и женщин практически одинаково: 1/10 опрошенных. Верующих, но не воцерквлённых среди женщин намного больше (3/5), чем среди мужчин (2/5). В то же время численность мужчин по степени религиозности превосходит соответствующие данные по женщинам.

Значимость религиозной идентичности высока среди молодёжи 18–24-х лет (2/5) и лиц от 60 лет и старше (3/5). Преобладающее большинство во всех возрастных стратах не согласно с навязыванием веры неверующим людям (4/5). Число респондентов, потенциально готовых вступить в брак с челове­ ком другой религии, уменьшается с увеличением возраста: среди 21–24-лет­ них – 2/4 респондентов, среди лиц старше 60 лет – лишь 1/4. Приблизительно 2/5 мужчин и женщин готовы вступить в брак с человеком другой религии. В брак с человеком другой национальности готовы вступить приблизительно 3/5 опрошенных во всех возрастных группах, кроме лиц старше 50 лет (около 1/2). Разница между мужскими и женскими показателем незначительна.

Большинством участников опроса, вне зависимости от возраста, религия воспринимается как одно из условий сохранения национальной культуры.

Этноконфессиональный фактор по-разному проявляется в возрастных, гендерных группах. Молодёжь 18–24 лет, проявляющая высокую степень актуализации этноконфессиональной идентичности, выступает группой риска, подверженной радикализации взглядов на этноконфессиональной почве по причине отсутствия укоренённых традиционных взглядов.

Заключение. Анализ этноконфессиональной ситуации в Удмуртии в 1990-е гг. ХХ – начале ХХI в. показал её многогранность и специфичность, которая сложилась в рамках длительной исторической традиции сосущест­ вования этносов (русских, удмуртов, татар) с разными культурно-религиоз­ ными компонентами (православие, язычество, ислам). Процесс межкультур­ ного взаимодействия этих народов был тесно связан с базовыми ментальны­ ми установками, благодаря которым межэтническое взаимодействие носит преимущественно мирный характер. В ментальной структуре этносов одну из центральных позиций занимает религиозный компонент, на основе которого закрепляются (порой бессознательно) наиболее устойчивые черты этническо­ го характера. Исследование показало, что конфессиональный фактор активно мобилизуется в моменты актуализации этнической идентичности, и что в этноконфессиональной сфере в латентной форме сохраняется конфликтоген­ ный потенциал.

Перспективы дальнейшего изучения этноконфессиональной ситуации в Удмуртии связаны с проблемами современного старообрядчества, появлением и функционированием в республике новых религиозных движений и протестантских общин. Специального научного внимания требует история ислама и его современное состояние.

Основные положения диссертации отражены в публикациях:

рекомендованных ВАК:

Чуракова Е.А. О некоторых особенностях этноконфессиональной ситуа­ ции в современной Удмуртии // Известия Самарского научного центра Рос­ сийской академии наук. – 2010. – Т. 12. – № 2 (34). – С. 295-299.

в иных изданиях:

Чуракова Е.А. Представления русских и удмуртов о сверхъестествен­ пространственно-временного фольклорного диалога: Материалы I Межрегиональной конференции и VII Международной школы молодого фольклориста. Ижевск, 23-26 октября 2005 г. / Отв. ред.

В.М. Гацак, Т.Г. Владыкина. – Ижевск, 2006. С. 305-309.

Чуракова Е.А. Анализ религиозной ситуации в Удмуртии в 90-е годы ХХ – начале ХХI века // Всероссийская научно-техническая конференция «Наука – производство – технологии – экология»:

Сборник материалов: В 8 т. – Киров, 2006. – Том 7. ГФ – С. 221-224.

Чуракова Е. А. Некоторые аспекты развития язычества в Удмуртии // Шибановские чтения: материалы межвузовской научно-практической конференции. Вып. 4. / Под общ. ред. В. С. Сорокиной. – Ижевск, Чуракова Е.А. Русская православная церковь в Удмуртии на современном этапе // Православие на Вятской земле (к 350-летию Вятской епархии): Материалы межрегион. науч. конф., (Киров, декабря 2007 г.) / Вят. Епархия Православной Церкви, Вят. гос.

гуманит. Ун-т; ред. А. Балыбердин, С. Гомаюнов, А. Дудин, Ю.

Балыбердин. – Вятка (Киров), 2007. – С. 231-237.

5. Чуракова Е.А. К вопросу о типах современных верующих в Удмур­ современность: Материалы Всероссийской научной конференции, посвящённой 150-летию со дня рождения профессора И.Н. Смирнова.

Ижевск, 17-18 октября 2006 г.: Сб. ст. / Отв. редактор А.Е. Загребин.

– Ижевск, 2007. – С. 168-173.

Чуракова Е.А. «Феномен» протестантизма в Удмуртии, или противос­ тояние традиции // Этнос. Общество. Цивилизация: II Кузеевские чте­ ния. Материалы международной научно-практической конференции, посвящённой 80-летию Р.Г. Кузеева / Под ред. А.Б. Юнусовой. – Уфа, 2009. – С. 384-386.

7. Чуракова Е.А. Некоторые аспекты этноконфессиональной идеентич­ ности населения Удмуртской Республики // Шибановские чтения.

Вып. 5: сб. ст. Всерос. науч.-практ. конф.: к 100-летию со дня рождения проф. К. И. Шибанова /сост. и общ. ред. С. Н. Уварова. – Ижевск, 2009. – 124-130.

Чуракова Е.А. Роль конфессионального фактора в процессе этнической мобилизации 90-х гг. ХХ в. (на примере русского, удмуртского и татарского этносов) // «Финно-угры – славяне – тюрки: опыт взаимодействия (традиции и новации)» – Ижевск, 2009.

– С.604-611.