[ ИЗ ФОНДОВ РОССИЙСКОЙ НАЦИОНАЛЬНОЙ БИБЛИОТЕКИ
На правах рукописи
Губин Дмитрий Вячеславович
Источники по истории рязанской книжно-рукописной
традиции и культуры XII - XVII вв.
Специальность 07.00.09
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени к.ист.н.
Москва - 2004 На правах рукописи
ГУБИН ДМИТРИЙ ВЯЧЕСЛАВОВИЧ
ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ РЯЗАНСКОЙ КНИЖНО-РУКОПИСНОЙ ТРАДИЦИИ
И КУЛЬТУРЫ ХП - ХУЛ ВВ.
Специальность 07.00.09 - Историография, источниковедение и методы исторического исследованияАвтореферат диссертации
на соискание ученой степени кандидата исторических наукМосква
Работа выполнена на кафедре древней и средневековой истории Отечества исторического факультета Рязанского государственного педагогического университета им. С. А. Есенина
Научный руководитель:
доктор исторических наук, профессор СЕВАСТЬЯНОВА Алла Александровна
Официальные оппоненты:
доктор исторических наук, профессор КУЗЬМИН Аполлон Григорьевич кандидат исторических наук, доцент ТУРИЛОВ Анатолий Аркадьевич
Ведущая организация - Институт Российской истории Российской Академии наук •• часов
Защита состоится на заседании диссертационного \ совета Д 212.154.09 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 117571, Москва, проспект Вернадского, д. 88, ауд. 322.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского педагогического государственного университета по адресу: 119992, Москва, ул. Малая Пироговская, д. 1.
Автореферат разослан марта 2004 г.
Ученый секретарь >
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Источники по истории книжной культуры любого региона эпохи русского средневековья требуют обязательного комплексного подхода. Главными источниками настоящего диссертационного исследования являются книжно-рукописные памятники Рязанской земли XII-XVII вв. Взятые по отдельности, следы существования книжной культуры составляют отрывочную картину распространения и уровня книжности в регионе.
Поэтому в диссертации предпринимается попытка проблемной интерпретации разнообразных свидетельств исторических источников с целью выявления: факторов развитая рязанской книжно-рукописной традиции. Источники исследования, во многом разрозненные и одновременно никогда не исследовавшиеся, способны, тем не менее, высветить с достаточной степенью детализации полотно существования, особенности содержания и определенный путь развития рязанской книжной культуры при условии их комплексного анализа. Конкретные пути и направления такого анализа предлагаются в настоящей работе.
В диссертации впервые представлена концепция исторического развития книжной культуры Рязанского края XII-XVII вв. Местная книжность, как неотъемлемая часть разноплановой культуры юго-восточной «украины» Руси, динамично развивалась и изменялась на протяжении удельного периода, затем в эпоху формирования общенациональной культурной традиции. Рязанская книжная культура являлась одной из многих составляющих феномена древнерусской книжности1. При отсутствии рязанских летописей2 книжные памятники и следы их существования помогают воссоздать важные.
вехи, исторический путь книжной культуры и письменности Рязанского региона..
В работе обобщаются и сопоставляются наблюдения ученых о рязанской книжности, письменности, летописании. В источниковедческом плане анализируются наиболее важные памятники, в их числе уже введенные в научный оборот и ранее неизвестные. Привлечение разнообразных источников, проблемный анализ и синтез полученных данных по истории рязанской книжной культуры основаны на многоаспектности рукописной книги, как явления духовной жизни, что имеет отношение как к внутренней, содержательной, так и к внешней, вещественной реатьности книжно-рукописного кодекса. Сформулированные в научной литературе широкие задачи археографического исследования показывают необходимость выявления специфики региональных книжных традиций3. Применение подобных подходов и принципов научного исследования позволяет в определенной степени реконструировать наследие рязанской книжности..
Под рязанской книжной культурой в настоящем диссертационном сочинении подразумевается совокупность книжных памятников, созданных или бытовавших на территории единого Рязанского региона. Сущность книжно-рукописной традиции составляют признаки своеобразного, местного развития книжной культуры Руси.
Актуальность изучения рязанских книжно-рукописных традиции в первую очередь обусловлена необходимостью рассмотрения книжной культуры Рязанского края XII-XVII вв. в широком современном контексте культурно-исторического наследия юго-востока Руси, См., напр.: Свирин А. Н. Искусство книги Древней Руси. XI-XVII вв. М, 1964; Розов Н. И. Книга Древней Руси XI-XTV вв. М., 1977; Вздорное Г. И. Искусство книги в Древней Руси. Рукописная книга СевероВосточной Руси XII - начала XV вв. М., 1980; Кукушкина М. В. Книга в России в XVI веке. СПб., 1999;
продолжающиеся научные академические издания «Археографический ежегодник» (АЕ) и «Труды Отдела древнерусской литературы» (ТОДРЛ); продолжающееся научно-справочное издание «Словарь книжников и книжности Древней Руси»; Книжные центры Древней Руси: XVII вв. Разные аспекты исследования / Ред.: Р. П.
Дмитриева, Д. С. Лихачев (отв. ред.) СПб., 1994; Опыты по источниковедению. Древнерусская книжность:
археография, палеография, кодикология / Ред. Е. В. Крушельницкая. СПб., 1999; Опыты по источниковедению.
Древнерусская книжность: редактор и текст. Вьш. 3 / Отв. ред. Ю. Г. Алексеев, В. К. Зиборов. СПб., 2000.
См.: Кузьмин А. Г. Рязанское летописание. Сведения летописей о Рязани и Муроме до середины XVI века.
которое до сих пор недостаточно осмыслено. Подобный подход, на наш взгляд, имеет отношение к важному аспекту концепции «местного саморазвития» русских историков 40х гг. XIX в. 4 Одной из предпосылок богатства русской культуры был яркий феномен рукописная книга Древней Руси, как свидетельство сложной духовно-нравственной и умственной жизни русского средневекового общества. Раскрытие на примере рязанских книжно-рукописных традиций многообразия культурно-исторического наследия русских областей и сложного явления древнерусской книжности имеет смысл с точки зрения лонимаяия важной мировоззренческой составляющей русской культуры.
Объектом- исследования являются источники и история рязанской книжности XIIXVII вв., связь местной книжной культуры с явлениями культурно-исторического развития Российского государства.
Предметом изучения стали книжные памятники, записи на кодексах, зафиксированные в источниках свидетельства существования рукописных книг, так или иначе связанные с Рязанью.
Территориальные рамки охватывают Рязанский регион в момент включения в состав Л Московской Руси Рязанского княжества. Важный применительно к настоящей теме вопрос о территории единой Рязанской и Муромской епархии (XV-XVIII вв.) заключается в том, что в региональных особенностях и условиях развития книжных традиций Рязани и Мурома XVXVI вв. имелись достаточно существенные различия. В диссертации отмечены некоторые точки соприкосновения этих традиций (особенно для XVII в.). Таким образом, территориальными рамками исследования охватывается Рязанский край (регион) в обозначенном историческом аспекте.
Хронологические рамки. Нижняя хронологическая граница (1170-е гг.) определяется первым летописным упоминанием о бытовании книг в Рязанском княжестве в период правления князя Глеба Ростиславича. Верхний хронологический рубеж (XVII в.) соответствует завершающей эпохе развития древнерусской литературы и книжной культуры, когда книжность претерпела существенные изменения по сравнению с предшествующими периодами, что тесно связано с появлением новых черт в развитии литературы'. История рязанской книжности вполне соответствует принятой периодизации.
Цели исследования заключаются в ответе на вопрос о существовании и специфике развития рязанских традиций книжной культуры в средневековый период развития древнерусской литературы и книжности, попытке оценить уровень развития книжнорукописных традиций на территории Рязанского региона в XII-XVII вв. Для осуществления намеченных целей необходимо решить ряд задач:
• изучить наиболее важные содержательные особенности рязанской книжной культуры в связи с историей древнерусской книжности;
• выяснить условия и обстоятельства развития традиций книжной культуры в рассматриваемом регионе;
• выявить отдельные причинные и типологические связи с более широкими явлениями культурно-исторического развития;
• реконструировать наиболее существенные связи рязанских традиций рукописной книжности с общерусскими книжными центрами, в первую очередь, в контексте деятельности рязанских церковных иерархов;
• оценить роль и место рязанских библиотек и книжных центров, книжной культуры в целом, в истории культуры Рязанского края.
Теоретико-методологической основой f работы являются принципы историзма и научной объективности. Первый из них дает возможность рассматривать предмет исследования во взаимосвязи с объективными процессами, происходившими в истории культуры Руси. Принцип научной объективности стал основой комплексного источниковедческого и историографического анализа привлекаемых исторических См.: Боярченков В. В. Концепция местного саморазвития в русской исторической мысли 40-60-х гг. XIX века.
Автореферат дис....канд. ист. наук. М.,2001.
*См.> Дмитриева, Р. П. [Введение] // Книжные центры Древней Руси: XVII вв. Разные аспекты исследования / Ред.: Р. П.'Дмитриева,' Д.' С. Лихачев (отв. ред.) СПб., 1994. С. 3-11.
источников. Для раскрытия наиболее важных содержательных аспектов рязанских книжнорукописных традиций в контексте истории древнерусской книжности применялись историко-сравнительный и историко-сопоставительный методы.
Источниковая база диссертационного исследования представлена тремя основными видами источников: делопроизводственными материатами, повествовательными источниками, рукописными книгами. В диссертации используются и отдельные эпистолярные, писцовые, актовые источники.
Изученные и упоминаемые в работе памятники хранятся в книгохранилищах и архивах России: в собраниях Отделов рукописей Российской государственной библиотеки (РГБ), Государственного Исторического музея (ГИМ), Научной библиотеки Московского университета (НБ МГУ), Российской национальной библиотеки (РНБ), Библиотеки Российской Академия наук (БАН); в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА); в фондах историко-архитектурных музеев-заповедников в Рязани (РИАМЗ), Владимире (ВСИАМЗ), Костроме (КИАМЗ), Воронежского областного краеведческого музея (ВОКМ); в Государственном архиве Рязанской области (ГАРО).
Первая группа анализируемых в работе источников — рукописные книги или книжнорукописные кодексы с владельческими и иными записями и орнаментальными украшениями.
В ряду рязанских книжных памятников выделяются кормчие книги. В рязанских синодиках (книгах для поминовения усопших) и вкладных книгах представляют интерес,.в первую очередь, записи о книгах, книжниках и книжных вкладах. Среди сохранившихся книжных памятников в основном литургические и четьи рукописи. Некоторые владельческие и другие записи на рязанских книгах опубликованы А. И. Пискаревым. Значение содержательных деталей рязанских книжных орнаментов (в первую очередь инициалов и заставок тератологического стиля) проявляется в возможности изучения на их основе атрибутирующих признаков региональной традиции книжной культуры в условиях недостатка локализованных рукописей и плохой сохранности рязанского книжнорукописного наследия.
Вторую группу источников диссертации составили материаты делопроизводственного характера, представленные неопубликованными (машинописными) описаниями книг из коллекции рукописей РИАМЗ, Рязанского собрания Отдела рукописей (ОР) РГБ, Рукописного собрания РГАДА. В работе привлекаются отдельные сведения опубликованных в XIX-XX вв. описаний, обзоров и каталогов центральных книгохранилищ:
собраний Н. П. Румянцева, Иосифо-Волоколамского монастыря, Общества истории и древностей российских ОР РГБ, Синодального и Музейного собраний ОР ГИМ и др., а также описаний и описательных материалов памятников рязанских собраний в публикациях ХГХ-ХХ вв. К. Ф. Катайдовича, В. М. Ундольского, А. Е. Викторова, А. В. Селиванова, М. В.
Кукушкиной, Р. П. Дмитриевой, А. А. Севастьяновой и др. Используются: отдельные сведения кнююных записей из каталогов старопечатных книг XV-XVII вв. (НБ МГУ, РИАМЗ). Сведения о книгах имеются в описях церковно-монастырского имущества и библиотек Рязанского края XVIII-XIX вв. (в фондах ГАРО изучены описи имущества крупнейших рязанских монастырей и соборов, обнаружена опись книг рязанского архиепископа Алексия сер. XVIII в.; в РИАМЗ - опись библиотеки Рязанской духовной семинарии нач. XIX в.). В приходо-расходных и переписных книгах рязанских монастырей и церквей особый интерес представляют сведения о создании книжно-рукописных кодексов конкретными людьми на территории Рязанской и Муромской епархии («Записная книга»
1634 г. рязанского архиепископа Антония в ВОКМ; переписная и приходо-расходные книги Ольгова монастыря 1650-1670-х гг., переписная книга церквей Рязанского края 1701 г. в РГАДА; отрывок приходо-расходной книги 1690-х гг. Солотчинского монастыря в ГАРО).
Данные о книгах и книжных мастерах XVII в. встречены среди монастырской документации в фондах Солотчинского монастыря и Муромского приказа Рязанского Архиерейского дома XVII-XVIII вв. (РГАДА). В диссертации привлекаются материаты, в том числе, делопроизводства советских и более ранних учреждений (Научный архив РИАМЗ и ГАРО).
В РГАДА выявлены письма XVII в. рязанского книгописца Игнатия из фонда Борисоглебского монастыря г. Мурома. Свидетельства копий древнейших грамот из Копийной книги Рязанского архиерейского дома XVIII в., опубликованные Б. Н.
Морозовым, перекликаются с данными других источников, дополняя их. Привлечение источников делопроизводственного характера отвечает задачам реконструкции во многом утраченного рукописного наследия рязанской книжности.
Третья группа - повествовательные источники - включает литературноисторические произведения и летописные известия. В работе привлекаются опубликованные тексты «Повести о Николе Заразском» и «Повести о разорении Рязани Батыем», «Повести о рязанском епископе Василии» и «Повести о Петре и Февринии Муромских», другие литературно-исторические тексты. В них имеются свидетельства, важные для настоящего исследования, поскольку в ряде случаев они прямо или косвенно подтверждаются данными книжно-рукописных источников. Б. М. Клоссом, исследовавшим рукописные тексты и конвой «Повести о Николе Заразском», на основе текстологического анализа литературноисторических произведений представлены конкретные факты по истории книжности.
Тщательно проанализированный А. Г. Кузьминым с точки зрения рязанско-владимирских отношений последней трети XII в. отрывок статьи из Никоновской летописи под 1775 г. о бытовании владимирских рукописей в Рязани и литературно-исторические данные осмыслены в широком контексте важных содержательных особенностей и условий развития рязанской книжной культуры.
Историографический обзор.
В исторической науке появлялись лишь разрозненные высказывания о рязанской книжности, об отдельных книжных памятниках, сделанные в связи с изучением других тем и вопросов. Иными словами, вплоть до наших дней шло количественное накопление знаний о традициях книжной культуры Рязанского региона XII-XVII вв.
Книжно-рукописные кодексы, бытовавшие на территории Рязанской губернии в начале XIX в., впервые привлекли внимание крупного ученого-археографа К. Ф. Калайдовича. Его археологическая экспедиция по Рязанской губернии 1822 г. ставила и более широкие цели археографического характера6. Помимо первоначальных наблюдений о Рязанской кормчей 1284 года и рукописях позднерязанского ареала бытования7, К. Ф. Калайдович одним из первых (1824) посчитал возможным дать рязанскую (зарайскую) атрибуцию уникальной лицевого Евангелия 1401 года8. Факт устойчивого внимания одного из видных представителей русской археографии первой четверти XIX в. к наследию рязанских традиций рукописной книжности говорит о возможности существования у него концептуального подхода к историческому наследию рязанской письменности, либо о 'стремлении автора к выработке подобного подхода.
В 1850-е гг. А. И. Пискарев обратился к изучению такого важного источника сведений по истории книжной культуры Рязанского края, как записи на различных древних памятниках книжности. Наиболее важным представляется мнение исследователя о причастности епископа Рязанского Ионы, будущего митрополита, к книжному «строению»9.
В 1858 г. появилось одно из самых значительных исследований по истории Рязанского края в удельную эпоху - труд Д. И. Иловайского. Ученому пришлось констатировать, что конкретными источниками, которые могли бы подтвердить его мнение о достаточном уровне развития культуры в Рязанском княжестве, он не располагал в сколько-нибудь минимально необходимом количестве10. К этому времени условия для постановки проблемы рязанской книжной культуры еще не сложились.
В начале 1860-х гг. известный исследователь древнерусской книжности Н. С.
Тихонравов обратил внимание на один из важных моментов в истории рязанской книжной Козлов В. П. Российская археография в конце XVIII-первой половине XIX века. М., 1999. С. 186-187.
Калайдович К. [Ф]. Нечто о славянском переводе Кормчей и древнейшем оной списке // Вестник Европы.
1820. № 5. Ч. СХ (110). М., 1820. С. 23-25; Он же. Письма к А. Ф. Малиновскому об археологических наследованиях в Рязанской губернии, с рисунками найденных там в 1822 году древностей. М., 1823. С. 45-47.
• * Он же. Иоанн Ексарх Болгарский. Изследование, объясняющее историю словенского языка и литературы ГХ и X столетий. М., 1824. С. 28,33,112. Прим. 73.
Пискарев А. И. Собрание надписей с памятников рязанской старины. [Спб., 1856] С. 1.
Иловайский Д. И. История Рязанского княжества. Репринт, изд. 1884 г. Рязань, 1990. С. 197, культуры - следы существования библиотеки рязанских владык XVI в. По его мнению, эта библиотека могла сложиться уже ко времени Стоглавого собора 1550 г., участником которого был рязанский епископ Кассиан. Ученый предположил, что несколько позднее рязанский владыка Леонид (Протасьев), бывший игумен Иосифо-Волоколамского монастыря, мог унаследовать эту библиотеку".
Особенно важным в настоящем исследовании представляется вклад В. В. Стасова в разработку представления о древней рязанской традиции оригинального орнаментального украшения рукописных книг в стиле тератологии. Ученый опубликовал некоторые образцы орнаментов пергаменной Псалтыри 1296 года и Евангелия первой половины XVI в.
рязанского епископа Ионы II, классифицировав их как примеры рязанской разновидности «восточно-русского орнамента»12. В рамках атьбома иллюстраций и свода записей на книгах В. В. Стасов фактически соотнес представление о восточно-русском орнаменте в первую очередь с образцами рязанского чудовищного стиля. К сожалению, приведенные В. В.
Стасовым данные о рязанских книжных украшениях остались позднее забытыми или совершенно обойденными вниманием в тех. научных исследованиях, которые имели непосредственное отношение к названным книжным памятникам1.
В 1860-е - 1890-е гг. появились описания наиболее древних рукописей XV-XVII вв.
Рязанской духовной семинарии и рукописей XVI-XIX вв. Рязанской ученой архивной комиссии (РУАК), соответственно, А. Е. Викторова и А. В. Селиванова 14. Отдельные упоминания о книжных памятниках, хранившихся в рязанских церквях и монастырях, имеются в работах архимандрита Макария, И. В. Добролюбова, И. Ф. Токмакова 15. Сам факт обращения исследователей к описанию рукописей весьма историографически показателен:
он фиксирует количественное накопление знаний по истории книжности во второй половины XIX в., как ступень для перехода к качественному анализу явлений культурноисторического развития.
В конце XIX — начале XX вв. описанием, изучением и сохранением книжнорукописного наследия в первую очередь библиотеки Рязанской духовной семинарии и епархиального древлехранилища активно занимался С. Д. Яхонтов, председатель РУАК с 1905 по 1918 гг. б. С. Д. Яхонтов интересовался вопросами историко-культурного наследия Рязанского архиерейского дома, до сих пор сохраняющими актуальность, после октября 1917 г. уделял внимание сохранению, комплектованию и реставрации рукописей, что видно, в том числе, из его записок, фрагментарно опубликованных. Другим активным исследователем, занимавшимся в первые годы советской власти учетом и описанием См.: Летописи русской литературы и древности. Т. V. М, 1863. С. 137-144.
Стасов В. [В.] Славянский и восточный орнамент по рукописям древняго и новаго времени, [в 2-х ч.] [Ч. 1.] Спб., 1884. С. 32-33; [Ч. 2., илл.] Спб., 1887. Л. LXXXTV (84) - LXXXVII (87).
Псалтырь 1296 г. является предметом рассмотрения, в частности, в обобщающих работах М. В. Щепкиной Г1974] и Л. В. Столяровой [1998,2000].
См.: Викторов А. Е. Описи рукописных собраний в книгохранилищах Северной России. Спб., 1890. С. 332Селиванов А. В. Краткое описание рукописей, принадлежащих Рязанской ученой архивной комиссии // Труды РУАК за 1892 год. Т. VII. Рязань, 1893. Вып. 3. С. 48-52, Вып. 4. С. 64-67.
См.: Макарий, архимандрит. (Миролюбов Н. К.) Сборник церковно-исторических и статистических сведений о Рязанской епархии. М., 1863; он же. Историко-статистическое описание Рязанской духовной семинарии и подведомственных ей духовных училищ. Новгород, 1864. С. 65; Добролюбов И. Историкостатистическое описание монастырей и церквей Рязанской епархии, ныне существующих и упраздненных, со списками их настоятелей за ХУЛ, XVHI и XIX столетия и библиографическими указаниями. В 4-х т. Т. I.
Зарайск, 1884. С. 15-16, 124; Токмаков И. Ф. Историко-статистическое и археологическое описание НиколоРадовицкого монастыря (Рязанской губернии, Егорьевского уезда). М., 1898. С. 53-55.
См.: Записки С. Д. Яхонтова. 1929 - 1931 годы (Подг. к печати, предисл. и коммент. А. А. Севастьяновой) // Источниковедение: поиски и находки. Сб. науч. трудов. Вып. 1. Воронеж, 2000. С. 230-244; Толстов В. А.
Рязанская губернская ученая архивная комиссия: история создания, труды и коллекции. Автореферат дис....
канд. ист. наук. Саратов, 2003. С. 14-20.
См.: Яхонтов С. Д. Архив священника И. В. Добролюбова // Труды РУАК за 1910 год. Т. XXVI. Вып. 1.
Рязань, 1911. С. 115-118; Мельник А. Н. Археографический анализ творческого наследия С. Д. Яхонтова // Труды Рязанского исторического общества. Вып. Ш. Отв. ред. П. В. Акульшин. Рязань, 1999. С. 179-195;
Записки С. Д. Яхонтова. 1929-1931 годы... С. 230-244.
рязанских рукописных памятников, в их числе рукописи собрания А. В. Антонова, был Н. В.
Говоров 18.
В 1920-е - 1930-е гг. Н. Н. Дурново и М. Н. Сперанский обратились к рассмотрению оригинальных особенностей палеографии Зарайского Евангелия 1401 г. Первый исследователь заявил о возможности происхождения рукописи из Зарайска".
В 1940-е гг. В. Л. Комарович впервые предпринял специальное филологотекстологическое исследование известного памятника древнерусской литературы - цикла повестей о Николе Заразском 20. Хотя среди изученных рукописей рязанских по происхождению списков не оказалось, было положено начало научному изучению самого известного цикла рязанских литературно-исторических произведений, неотъемлемой частью которого автор считал и «Повесть о разорении Рязани Батыем». Ученому принадлежит гипотеза о существовании в прошлом рязанского летописного свода XIII в. князя Ингвара 21.
В том, что В. Л. Комарович мог планировать исследование о Рязани более широкой историко-культурной проблематики, убеждает опубликованный список трудов автора.
В послевоенной советской историографии к изучению рязанской книжности в рамках общих и, значительно реже, специальных работ обратились историки, источниковедыархеографы, филологи, литературоведы, археологи и искусствоведы.
Вслед за В. Л. Комаровичем в 1940-е - 1960-е гг. дальнейшим выявлением списков и научным изучением «Повести о Николе Заказском» занялся Д. С. Лихачев. Во-первых, автор предложил новую классификацию редакций «Повести о Николе Заразсксм», которая была им выработана на основе анализа более тридцати списков XVI-XVII вв. (1949) 23 ; далее, были отмечены признаки достоверности исторической основы в сюжетном плане «Повести о Николе Заразском» 24 ; наконец, - Д. С. Лихачев поддержат гипотезу о сохранении следов отдельной рязанской летописи XIII в. в тексте Синодального списка Новгородской I летописи 25. Ученому-текстологу принадлежат важные замечания о составе сборников с рязанскими памятниками: о необходимости тщательного изучения состава рукописных сборников, в которых рязанские произведения всегда составляют : только их часть, и наблюдение о том, что в конвой цикла рязанских повестей о Николе Заразском входит «Повесть об убиении Батыя» Пахомия Логофета (1962) 26. Д. С. Лихачев возбудил немалый интерес к литературному и книжно-рукописному наследию Рязанской земли, наметил один из конкретных путей изучения вопроса с точки зрения текстологии.
1950-е гг. в отечественной палеографии и искусствоведении принесли важное эмпирическое открытие в области изучения традиций орнаментирования древнерусских рукописей: более длительное, чем было принято думать ранее, использование чудовищного, или тератологического орнамента в рязанской книжности. Впервые в советской научной литературе беглое указание на это дал А. В. Арциховский (1954)2. Через два года в учебном пособии по русской палеографии Л. В. Черепнин четко сформулировал тезис о долгом См.: Научный архив РИАМЗ. Д. 8, 2 5, 4 8.
" См.: Вздорное Г. И. Указ. соч. С. 143, № [50] (указ. работы: Дурново Н. Н. Введение в историю русского языка, ч. I. Источники. Изд. 2-е. М., 1969. С. 80. № 193; Сперанский М Н. "Греческое 1 " и "лигатурное" письмо в русских рукописях XV - XVI веков // Byzantinoslavica. Roc". IV. Sv. 1. Praha, 1932. С. 63).
Комарович В. Л. К литературной истории повести о Николе Зарайском // ТОДРЛ. Т. V. М.-Л., 1947. С. 57-72.
См.: История русской литературы. Т. П. Ч. 1. М.-Л., 1946. С. 74-77.
Крюкова Т. А. Хронологический список трудов Василия Леонидовича Комаровича // ТОДРЛ. Т. XVI. М.-Л., 1960. С. 587. Имеется указание на автограф автора под названием «Заметки о Рязани», на 110 л. (ИРЛИ РАН, ф. 1,опЛ2,№388).
См.: Лихачев Д. С. Повесть о Николе Заразском. Тексты // ТОДРЛ. Т. VII. М.-Л., 1949. С. 257-406; Он же.
Исследования по древнерусской литературе. Л., 1986. С. 235-280; Лихачев Д. С, при участии А. А. Алексеева и А. Г. Боброва. Текстология (на материале русской литературы X - XVII вв). Изд. 3-е, переработ, и доп. СПб., 2001. С. 223-225. (1-е изд. -1962).
См.: Повесть о разорении Рязани Батыем. Подг. текста, перевод и коммент. Д. С. Лихачева // ПЛДР, 3 (ХШ век). М., 1981. Комментарии. С. 553-556.
Лихачев Д. С. К истории сложения «Повести о разорении Рязани Батыем» // АЕ за 1962 год. М., 1963. С. 51.
Он же. Изучение состава сборников для выяснения истории текста произведений // ТОДРЛ. Т. ХУШ. М.-Л., 1962. С. 5-6.
История русского искусства. Под ред. акад. И. Э. Грабаря. Т. П. М., 1954. С. 296.
сохранении тератологического орнамента в рязанских рукописях по сравнению с книжнорукописными традициями других русских территорий - до XVI века" 8. Кроме того. Л. В.
Черепнин сравнил цветовую систему новгородской и рязанской тератологии (голубой и зеленый фон). Это открытие поздней рязанской тератологии было сделано на основе уже опубликованных в XIX в. В. В. Стасовым материалов орнаментальных украшений рукописного Евангелия с записью 1544 г. Сам рукописной оригинал с редкими образцами чудовищного стиля - Евангелие рязанского епископа Ионы II - до последнего времени оставался вне поля внимания исследователей. В ходе настоящего исследования уникальный памятник книжно-рукописного искусства был заново открыт в фондах ВладимироСуздальского музея-заповедника (ВСИАМЗ, № В-1782).
В 1950-е гг. в научно-справочной работе Е. С. Радченко были зафиксированы следы рязанского книжного комплекса в современном центральном книгохранилище29. Было установлено, что часть старопечатных книг библиотеки Рязанского архиерейского дома и Рязанской духовной семинарии в конце 1930-х гг. попала в Государственную публичную историческую библиотеку из неразобранного фонда библиотеки ГИМ. Хотя о рукописях в данном случае речи не шло, важно само указание на один из путей возможного поиска рязанских книжных собраний в составе фондов и коллекций современных хранилищ.
В историографии 1950-х - 1960-х гг. и позднее вновь проявился интерес к «Сборнику»
XVI в. рязанского епископа Леонида с материалами, связанными с развитием представлений в идеологии иосифлянства и нестяжательства в период до и после Стоглавого собора. Г. Н.
Моисеева обратилась к содержательным особенностям рукописи с точки зрения текстологии, ее наблюдениям созвучно беглое замечание Я. Н. Щапова о новом появлении Кормчей в Рязани XVI в. Н. А. Казакова и Н. Ф. Дробленкова поддержали мнение Н. С.
Тихонравова о первоначальном владельце книги 30.
В 1970-е гг. была подготовлена работа обзорного характера о сохранившихся рукописных книгах XV-XIX вв. Рязанского областного краеведческого музея, написанная в соавторстве Л. Н. Вдовиной, А. Г. Кузьминым, А. А. Севастьяновой (1979) 31. Впервые исследователи предприняли анализ рязанских книжно-рукописных кодексов из коллекции современного рязанского книгохранилища. Важны наблюдения авторов о наиболее древних книжно-рукописных кодексах второй половины XV-XVII вв. Были показаны некоторые возможные пути появления книг на территории Рязанского региона в прошлом (например, западнорусские рукописи XVII в., Пролог XV в.). Вслед за исследователями XIX в. ученые обратили особое внимание на уникальный и наиболее известный памятник рязанской письменности, в котором содержится важнейшая для местной истории запись о заложении Переяславля Рязанского в 1095 году у церкви св. Николы Старого, а также инициалы и заставка с элементами тератологии - Псатгырь с последованием конца XV - XVI вв- Хотя в обзоре не упомянуто Евангелие XVI в. рязанского епископа Ионы 3 2, отмечено наблюдение Л. В. Черепнина о поздней рязанской тератологии.
В 1960-е - 1970-е гг. в историографии началась активная работа археографов по введению в научный оборот ранних, наиболее подробных книжных описей монастырских центров Руси, а также соотнесение с данными описей информации о рукописях современных хранилищ. В публикации М. В. Кукушкиной (1966) приведен вклад XVI в. в Антониево-Сийский монастырь пяти книжных кодексов епископа Филофея Рязанского, а Черепнин Л. В. Русская палеография. Учеб. пособие для вузов. М., 1956. С. 2 7 1. Автор ссылается на мнение В. Н. Щепкина об исчезновении «чудовищного» орнамента в русских рукописях уже в XV веке.
Радченко Е. С. Славяно-русские старопечатные книги в Государственной публичной исторической библиотеке в Москве // ТОДРЛ. Т. Х Ш. М.-Л., 1957. С. 5 9 1.
См.: Моисеева Г. Н. О датировке «Собрания некоего старца» Вассиана Патрикеева // Т О Д Р Л. Т. XV. М.-Л., 1958. С. 360-361; Щ а п о в Я. Н. Византийское и южнославянское правовое наследие на Руси в XI - XIII вв. М., 1978. С. 154; Казакова Н. А. Вассиан Патрикеев и его сочинения. М.-Л., 1960. С. 218. Прим. 226; 198-199,238Словарь книжников и книжности Древней Руси. Выл. 2 (втор, половина XIV - XVI в.) Часть. 2. Л - Я. Л., 1989. С. 7-8.
См.: Вдовина Л. Н., Кузьмин А. Г., Севастьянова А. А. Обзор рукописного собрания Рязанского областного краеведческого музея //АЕ за 1978 год. М., 1979. С. 177-183.
" Там же. С. 179-180. Прим. 19.
также книжный вклад другого рязанского владыки XVI в. Феодосия 33. Две книги еп.
Филофея были выявлены в составе современного книгохранилища34. М. В. Кукушкина упоминает епископа Филофея в числе книжных вкладчиков Соловецкого монастыря 35, что, судя по всему, основано на свидетельстве Вкладной книги Соловецкого монастыря, в котором в составе имущества Филофея Рязанского фигурируют и книги 3 6. В обобщающей работе М. В. Кукушкина отметила прекрасно исполненные «фрясские» заставки в рязанском кодексе, содержащем список сочинения Василия Великого. Во многом именно на основе данных книжных описей, опубликованных М. В. Кукушкиной и Р. П. Дмитриевой (ИосифоВолоколамский монастырь ), стало возможно говорить о роли библиотеки Рязанского архиерейского дома в развитии рязанских книжно-рукописных традиций XVI в., о региональных связях рязанской книжности XVI в.
Историография 1980-х - 1990-х гг. обогатилась некоторыми обобщающими и специальными исследованиями в области палеографии, источниковедения, текстологии, художественного и орнаментального украшения древнерусских рукописей, археографии в целом. В 1980-е гг. ученые снова обратились к отличительным особенностям рязанских книжных инициалов и заставок чудовищного стиля. Во втором издании учебного пособия по русской палеографии М. Н. Тихомиров и А. В. Муравьев (1982, 1-е изд. - 1966) бегло уделили внимание особенностям рязанской тератологии - в вопросах преобладающего цвета (зеленый) и датировки (XV в.) 3 9. В монографии Г. И. Вздорнова (1980), один из небольших разделов которой, объективно весьма важный для настоящего исследования в концептуальном отношении, посвящен украшениям рязанских рукописей, в том числе более ранним образцам тератологии XTV в., наблюдения о поздней рязанской тератологии не упоминаются 40.
В 1980-е гг. исследователи продолжали изучение литературно-исторических и агиографических произведений рязанской и муромской литературы. В «Сказании об Упженском кресте» («Повесть о Марфе и Марии») Т. А. Брун выделила так называемую «Моисееву» (по имени архиепископа Рязанского и Муромского Моисея) раннюю редакцию одного из произведений известного Муромского цикла повестей, выявив в содержании текста памятника, в его композиционной структуре оппозицию Рязань - Муром, которая наиболее известна по «Повести о Петре и Февронии» и «Повести о рязанском епископе Василии» 41.
Современная отечественная историография уже давно проявляет интерес к систематизации огромных знаний о древнерусском книжно-рукописном наследии, что стало основой идеи многотомного издания «Словаря книжников и книжности Древней Руси», предпринятого в 1980-е.— 1990-е гг. Наибольшее количество материалов, связанных с рязанскими книжниками, имеется в трех частях третьего выпуска, посвященного XVII веку.
В статьях справочного характера Н. В. Понырко достаточно содержательно раскрыла вопрос о взглядах и деятельности митрополита Рязанского и Муромского Илариона, отмстив его См.: Кукушкина М. В. Описи книг XVI-XVII вв. библиотеки Антониево-Сийского монастыря // Материалы и сообщения по фондам отдела рукописной и редкой книги Библиотеки Академии Наук СССР. М.-Л., 1966. С.
124,129.
Белова Л. Б., Кукушкина М. В. К истории изучения и реконструкции рукописного собрания АнтониевоСийской библиотеки // Материалы и сообщения по фондам рукописной и редкой книги Библиотеки Академии Наук СССР. Л., 1978. С. 170-171.
Кукушкина М. В. Монастырские библиотеки Русского Севера. Очерки по истории книжной культуры XVI XVH вв. Л., 1977. С. 4 1.
См.: Она же. Собрания книг, поступившие в Соловецкую библиотеку в виде вкладов // Русские библиотеки и частные книжные собрания XVI - XIX веков. Сборн. науч. трудов. Л., 1979. С. 85,79-80.
Она же. Книга в России в XVI веке. СПб., 1999. С. 136.
Опись книг Иосифо-Волоколамского монастыря 1545 г. Публ. Р. П. Дмитриевой; Описи книг ИосифоВолоколамского монастыря 1573 и 1591 гг. Публ. Р. П. Дмитриевой // Книжные центры Древней Руси:
Иосифо-Волоколамский монастырь как центр книжности / Отв. ред. Д. С. Лихачев. Л., 1991. С. 24-99.
Тихомиров М. Н., Муравьев А. В. Русская палеография: Учеб. пособие. 2-е изд, доп. М., 1982. С. 53.
Вздорнов Г. И. Указ. соч. С. 37-38.
Брун Т. А. К вопросу о возникновении Сказания об Унженском кресте (Повести о Марфе и Марии) // Источниковедение литературы Древней Руси. Сб. статей. Л., 1980. С. 216,218-220.
личные связи с Симеоном Полоцким, О. А. Белоброва обратила внимание на творчество польско-русского переводчика Игнатия, осуществившего перевод сочинения Ц. Барония по поручению рязанского митрополита Иосифа, О. А. Белоброва и А. П. Богданов упомянули о 9 рукописях XVI-XVIII вв. из библиотеки Василия Дашкова, известных по описанию рукописей РУАК А. В. Селиванова. Представляют интерес заметки М. Д. Каган о рязанском архиепископе Моисее и В. К. Зиборова о рязанском митрополите Павле (Моравском)42.
В 1980-е - 1990-е гг. продолжалась работа по введению в научный оборот важных свидетельств исторических источников, в том числе заново разысканных памятников рязанской письменности. В результате исследования документов Разрядного приказа В. С.
Румянцева пришла к выводу о наличии в Переяславле Рязанском XVII в. писцовкаллиграфов, фигурировавших в «воровском» деле начала 1670-х гг. о сатирических лицевых («подметных») листах 43. Б. Н. Морозов (1988) опубликовал и прокомментировал списки древнейших рязанских грамот из Копийной книги Рязанского архиерейского дома в рукописи XVIII в. Автор выделил повествовательные элементы и связал их с записями в Псалтыри XV в., выдвинув тезис о следах церковной летописи44.
Рубеж 80-х - начала 90-х гг. стал важным этапом в изучении наследия рязанских книжно-рукописных памятников. Подробное научное описание рукописных книг крупнейшего современного книгохранилища Рязанского историко-архитектурного музеязаповедника предприняли сотрудники Археографической комиссии Академии наук А. А.
Турилов, Б. Н. Морозов, А. Д. Паскаль. В отношении древнейших и наиболее ценных памятников (Евангелие второй половины XV в., Пролог XV в., Псалтирь с последованием кон. XV-XVI вв., списки XVII в. «Сказания Авраамия Палицына» и Хронографа редакции 1617 г.) был осуществлен подробный археографический и текстологический анализ, который позволяет рассматривать «Научные описания», составленные на высоком научном уровне, как факт историографии темы. Б. Н. Морозов и А. А. Турилов начали введение в научный оборот сведений о содержательных особенностях некоторых исследованных рязанских рукописей, в том числе статей Синодика рязанского Спасо-Преображенского монастыря и упоминания о книгах «фряжской печати» из Вкладной книги Солотчинского монастыря 1690 г. (1992,1994) 46.
Другим примером обращения археографов к сохранившемуся в государственных книгохранилищах наследию рязанской книжности служит указатель рукописных собраний Российской государственной библиотеки, в их числе отдельное территориальное Рязанское собрание. Оно было сформировано в ходе археографических экспедиций второй половины XX в. на территории Рязанской области. В качестве введения к указателю по Рязанскому собранию Л. И. Алехина дала краткий обзор условий развития рязанской книжной культуры с древнейших времен до XX в. В новейшей отечественной историографии в 1990-е гг. вновь проявился интерес к наиболее значимому произведению древней рязанской литературы. Так, в работах И. А.
Лобаковой получили развитие основные положения и наблюдения Д. С. Лихачева о текстах Заразского цикла 48. А. О. Амелъкиным осуществлен подробный историографический анализ Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 3 (XVII в.) Ч. 1. А-3. СПб., 1992. С. 251-253; Ч. 2. И-О.
СПб., 1993. С. 26,40-42,323-326; Ч. 3. П-С. СПб., 1998. С. 4.
Румянцева В. С. Народное антицерковное движение в России в XVII веке. М, 1986. С. 141-143.
Грамоты XIV - XVI вв. из копийной книги Рязанского архиерейского дома (подг., вступ. ст., коммент. Б. Н.
Морозова). // АЕ за 1987 год. М., 1988. С. 298-299.
См.: Рязанский государственный историко-архитектурный музей-заповедник Научные описания коллекции рукописных книг. [Сост. Б. Н. Морозов, А. Д. Паскаль, А. А. Турилов.] [Рязань, 1989-1992]. Машинопись.
Морозов Б. Н. Чертеж конца XVII века подмосковной вотчины князей Воротынских // Архив русской истории. Вып. 2. М., 1992. С. 192; Морозов Б. Н., Турилов А. А. Роспись главам синодика СпасоПреображенского монастыря в городе Рязани // Историческая генеалогия. 1994. № 1. С. 93-95.
См.: [Алехина Л. И.] Рязанское собрание. Ф. 735 // Рукописные собрания Государственной библиотеки СССР имени В. И. Ленина. Указатель. Т. 1. Вып. 3 (1948-1979). Сост. Г. В. Аксенова, Л. И. Алехина, Ю. В. Анхимюк и др. Отв. сост. Ю. Д. Рыков. М., 1996. С. 232- См., напр.: Лобакова И. А. Проблема соотношения старших редакций «Повести о разорении Рязани Батыем»
// ТОДРЛ. Т. XLVI. СПб., 1993. С. 36-52; Она же. Воинское повествование и агиографическая традиция в проблемы Николо-Заразского цикла49. Об исследовательском внимании к вопросам рязанской культуры и книжности может говорить и другая работа автора 50.
Самое современное текстологическое исследование «Повести о Николе Заразском»
принадлежит Б. М. Клоссу (2001). Ученым разработана новая уточненная классификация списков рязанского литературно-исторического цикла. Важно мнение ученого об «особой значимости» созданного при владычной кафедре рязанских архиереев древнейшего известного списка «Повести». В отношении владыки Леонида (Протасьева) автор сослался на свидетельство известного волоколамского книжника Евфимия Туркова о больших заслугах рязанского владыки в волоколамском церковном «строении», в том числе книжном 5. Не менее важной заслугой Б. М. Клосса можно считать его стремление шире взглянуть на исторические условия появления и особой популярности «Повести о Николе Заразском» именно в XVI веке, на отдельные параллели литературных данных и исторических фактов, связанных с Ливонской войной.
На рубеже нового тысячелетия в изучении настоящей темы вновь возобновилась важная традиция - описание, изучение и введение в научный оборот данных о совершенно малоизвестных книжно-рукописных памятниках в современных рязанских книгохранилищах. Важная попытка выявления, предварительного учета, описания и изучения рукописных книг библиотеки ГАРО связана с проектом А. А. Севастьяновой и В.
Н. Козлякова. В ходе архивоведческого исследования был обнаружен ценный памятник, в XVIII в. принадлежавший библиотеке Василия Дашкова - Дашковский сборник XVII века 52.
Осуществленное под руководством А. А. Севастьяновой предварительное описание архивных рукописей показывает необходимость дальнейшего исследовательского поиска и научного изучения малоизвестных книжных памятников современных рязанских хранилищ.
Анализ наблюдений и выводов исследователей в историографическом обзоре раскрывает историю изучения рукописного наследия рязанской книжности с начала XIX по начало XXI вв. В течение XIX - первой трети XX вв. отечественная наука обращалась в основном к изучению отдельных книжных кодексов. Историография 1950-х - начала 2000-х гг. ближе подошла к постановке настоящей проблемы через осмысление отдельных вопросов рязанской книжности, в том числе, в рамках текстологических исследований.
Наличие немногочисленных, но весьма интересных свидетельств существования во многом оригинальных рязанских книжных традиций раннего времени предопределило исследовательский интерес к вопросу, не выразившийся, однако, в полной мере ив развернутой форме. Проблема существования и развития традиций книжной культуры в Рязанском регионе XII-XVII вв. в научной литературе специально не ставилась.
Научная новизна диссертации состоит в постановке проблемы по истории русской рукописной книги в региональном аспекте.
Впервые предпринимается попытка выработки комплексного подхода.к книжным традициям целого региона Руси в рамках значительного временного интервала. Такой подход выявляет общие черты рязанских книжно-рукописных традиций, предполагая литературе XVII в. (на материале распространенной редакции «Повести о разорении Рязани Батыем») // ТОДРЛ. Т. XLVm. СПб., 1993. С. 297-303.
См.: Амелькин А. О. О времени создания и литературной истории цикла Повестей о Николе Заразском. // Зарайские мученики - князь Федор, княгиня Евпраксия и их сын Иоанн. Научно-богословская конференция.
ГЗарайск, 1998] С. 83-84,92.
См.: Он же. Иконописцы Рязанской земли в XVII веке по записным книгам рязанского архиепископа Антония // Материалы и исследования по рязанскому краеведению: Сб. научных работ. Т. 3. Рязань, 2002. С.
63-68.
Клосс Б. М. Избранные труды. Т. II. Очерки по истории русской агиографии XIV — XVI веков. М., 2001. С.
418-419. Прим. 17; Дмитриева Р. П. Описи рукописей Иосифо-Волоколамского монастыря XVI в. // Книжные центры Древней Руси: Иосифо-Волоколамский монастырь как центр книжности. Л., 1991. С. 21.
См.: Козляков В. Н. Дашковский сборник XVII века // Рязанская вивлиофика. Исторический альманах. Вып.
1. Рязань, 2000. С. 9-15; Губин Д. В., Севастьянова А. А. Материалы к о п и с а н и ю собрания рукописей Государственного архива Рязанской области // Рязанская вивлиофика. Исторический альманах. Вып. 2. Рязань, 2001. С. 7; Козляков В. Н. Новый документ об опричных переселениях // Архив русской истории. Сборник Российского государственного архива древних актов. Вып. 7. М., 2002. С. 197- особенности и даже отдельные разновременные связи местных традиций с известными книжными центрами Древней Руси, например с Новгородом.
Впервые в проблемной плоскости, в рамках книжно-рукописной традиции юго-востока Руси рассмотрен вопрос об источниках и явлениях книжной культуры Рязанского региона, им в древности был во многом присущ элемент архаичности.
Практическая значимость. Материалы диссертации могут быть использованы в научных трудах по источниковедению, при изучении русской книжности и культуры XIIXVII вв. Кроме того, полученные данные могут использоваться в дальнейшем при изучении истории культуры Рязанского края. В педагогических целях отдельные наблюдения и основные выводы диссертационного исследования могут помочь при подготовке учебных изданий, в том числе вузовских курсов по источниковедению, историческом)' краеведению, историографии, специальным историческим дисциплинам, курсов по выбору и семинарских занятий.
Апробация результатов. Основные положения исследования изложены в восьми статьях, материалах чтений и конференций 2000-2003 гг. (Тула, Кострома, Рязань, СанктПетербург, Зарайск).
Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, примечаний, приложения (иллюстраций), списка использованных источников и литературы.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении показаны актуальность и научная новизна диссертации, определяются цели, задачи, методология, рамки работы, характеризуется уровень научного осмысления проблемы и выявляются подходы к ее постановке, анализируются источники исследования.
В первой главе «Памятники рязанской письменности ХП - XIV вв.:
историографические предпосылки и аспекты изучения темы» на основе анализа наблюдений и выводов ученых показано существование и развитие местных книжнорукописных традиций древнейшего периода, которые в настоящей диссертации предстают в качестве важнейшей части письменной традиции Рязанского региона.
Анализ материалов, полученных учеными-археологами в результате раскопок второй половины XX в. на городище Старая Рязань, раскрывает один из региональных аспектов в представлении о высоком уровне развития культуры и книжности Древней Руси.
Единственный известный домонгольский образец оригинальной пасхальной таблицы солнечных эпакт в форме левой руки («рука Иоанна Богослова») на одном из фрагментов штукатурки Борисоглебского собора Старой Рязани убеждает в развитии самостоятельной традиции календарно-астрономических расчетов в Рязанском княжестве. В этой связи изученные А. А. Медынцевой эпиграфические изображения книжных инициалов и элементов орнаментов предполагают, с нашей точки зрения, определенное отношение книжников кафедрального собора к важнейшему явлению древнерусской культуры - к развитию многоаспектного культа князей Бориса и Глеба в период зрелой традиции почитания первых по времени канонизации русских святых во второй половине XII - первой трети XIII вв.
Сопоставлены наблюдения А. Л. Монгайта и М. В. Щепкиной о вероятных мотивах искусства резьбы по дереву, соответственно, в археологической находке и книжном орнаменте. Эта параллель дает аргумент в пользу рязанской атрибуции В. В. Стасова - А. Л.
Монгайта в отношении оригинально орнаментированного текста «Псалтыри Марины» г. Изучение инициалов рукописи de visu выявило в их тератологическом плетении наличие сине-зеленого фона, который в некоторых случаях приближается к характерному для поздней рязанской тератологии XV-XVI вв. зеленому оттенку.
Во втором параграфе рассмотрены основные вехи изучения Рязанской кормчей 1284 г.
в работах ученых XIX-XX вв. Пергаменная рукопись является древнейшим рязанским книжным кодексом и, кроме того, наиболее ранним русским списком сербской редакции основного, византийского по происхождению, устойчивого по составу канонического и юридического памятника. Важные содержательные, палеографические, фонетические, кодикологические и текстолого-технологичсские особенности кодекса и выходной записи 1284 г. проанализированы по исследованиям К. Ф. Калайдовича, Г. А. Розенкампфа, И. И.
Срезневского, Э. Д. Блохиной, Н. Н. Розова, Г. И. Вздорнова, Я. Н. Щапова и др. В параграфе особое внимание уделено рассмотрению аргументов Я. Н. Щапова в пользу предположения о работе рязанских мастеров-книгописцев не с киевским списком, а с упоминаемым в пространной рязанской записи болгарским оригиналом, присланном в Киевскую митрополию. В заключении выражено мнение о возможности использования в Рязани сразу двух списков-предшественников Кормчей 1284 г.
В третьем параграфе приведены основные наблюдения ученых о рязанских рукописях XTV в. Наибольший научный интерес вызывает Служебник XIV в., рязанскую атрибуцию которого предложили А. Н. Свирин, Н. Н. Розов, Г. И. Вздорное. Тератологический орнамент этой рукописи Г. И. Вздорное связал с художественными традициями Старой Рязани. Р. А. Симонов, А. А. Турилов, А. В. Чернецов изучили помещенный в Служебнике древнейший русский календарный трехтабличный комплекс полного состава и запись под таблицей весенних полнолуний о разорении Рязани в 1237 г. Один из почерков кодекса А. А.
Турилов связывает с московскими традициями книгописания. Некоторые признаки предполагают определенную преемственность рязанских книжно-рукописных традиций XIV в. с достижениями местных книжников домонгольского времени.
В четвертом параграфе показано значение фактов, выявленных летописёведами. Следы.
существования в прошлом рязанских по происхождению летописных записей и повестей, сохраненных общерусскими летописными сводами, имеют большое значение в понимании важных особенностей рязанских традиций письменности в условиях плохой сохранности собственно рязанских оригиналов древнейшей. поры. Основное внимание обращено на изученные А. Г. Кузьминым и Б. М. Клоссом вопросы о богатых рязанскими известиями Симеоновской и Никоновской летописях. Отмечена проблема киноварных заголовков Симеоновской летописи, как результата редакторской работы.
Итак, историографический анализ свидетельств ранних рязанских памятников в первой главе показал поиск новых форм и идей в рамках древнейшей традиции книжной культуры Старой Рязани, испытавшей, как и домонгольская христианская культура Руси в целом, стремительное развитие. В известной мере это было обусловлено оригинальным синтезом достижений разнообразных культурных традиций в первоначальной столице Рязанского княжества в эпоху расцвета второй половины ХП - первой трети XIII вв. Показанные следы существования самостоятельного пути рязанских книжно-рукописных традиций XII-XTV вв.
дают представление о наличии условий для развития такой важной составляющей единого пространства письменной культуры, как традиции летописания и литературноисторического творчества.
Во второй главе «Рязанские книжные традиции XV — XVII вв.» на рязанском материале рассматриваются важные явления древнерусской книжности.
В первом параграфе на основе известного научного наблюдения об использовании чудовищного стиля рязанскими книжниками вплоть до XV-XVI вв. показана возможность новой, рязанской атрибуции известных книжных памятников с тератологическим орнаментом - лицевого Зарайского Евангелия 1401 г. и Псалтыри начала XV в. Поздний тератологический орнамент с использованием зелено-желто-красно-черной цветовой гаммы в лицевом Евангелии первой половины XVI в., переданном в 1544 г. в качестве вклада рязанским епископом Ионой II (1523-1547) в волосовский Никольский храм близ Владимира, и Псалтыри с. последованием конца XV-XVI вв. представляет признак уникальной региональной традиции книжной культуры. В графико-орфографической системе (терминология классификации М. Г. Гальченко) Евангелия владыки Ионы Рязанского, а также в тексте древнейшей части Псалтыри встречены признаки второго южнославянского влияния. В содержательно-эстетической основе рязанского орнамента могли отразиться природные особенности края. Временем сохранения и нового осмысления чудовищных мотивов в контексте орнаментальной традиции юго-восточного пограничья Руси считаем период XV - первой половины XVI вв., вплоть до владычества Ионы Рязанского. Вопрос о длительной традиции рязанской тератологии имеет прямое отношение к проблеме культурно-исторического развития Рязанского княжества, дольше всех среди Русских земель сохранявшего статус удельной территории. Поздние образцы тератологического орнамента в рязанских рукописях XV-XVI вв. дают представление об определенном потенциале развития оригинального орнаментального канона на всем протяжении истории древнерусской книжности в удельный период.
Во втором параграфе рассмотрены наблюдения и мнения ученых в отношении «Повести о Николе Заразском». Поскольку известное произведение слабо представлено списками собственно рязанского происхождения, первостепенное значение имеет установленный Б. М. Клоссом на основе текстологического анализа факт, что древнейший известный список «Повести» 1573 г. в рукописи из Волоколамского собрания имеет рязанское происхождение и связан с епископской кафедрой Рязани. Анализ содержания Повести показывает возможность использования зарайскими и рязанскими книжниками новгородских литературно-исторических данных. На объективную связь факта литературного осмысления древних событий местной истории с отдельными отрывочными сведениями рязанского церковного летописания указывают следы последнего в копии древнего акта из Копийной книги Рязанского архиерейского дома и в Псалтыри с исследованием кон. XV-XVI вв. Выявление этой связи показывает очевидную общую черту письменной и книжной традиций Переяславля Рязанского - архаичный характер рукописных памятников.
Главным предметом рассмотрения в третьем параграфе являются традиции монастырской книжности Рязанского края. Несмотря на то, что сколько-нибудь целостных монастырских книжных комплексов до настоящего времени не сохранилось, в рамках предложенной реконструкции показана важная роль книжников - солотчинского архимандрита Игнатия и льговского старца Ионы Москвитина - в культурном монастырском «строении» позднейшего времени. В исследовании выявлены факты складывания книжно-рукописных традиций в Спасо-Преображенском, Николо-Радовицком, Ольговом (1670-е гг.) и Солотчинском (1690-е гг.) монастырях. Выявленные данные в таких источниках, как синодики, вкладные, писцовые, переписные и приходо-расходные книги конца XVI-XVII вв., убеждают в существовании и развитии традиций рязанской церковномонастырской книжности.
Таким образом, рязанские памятники книжности имеют отношение к оригинальным явлениям русской книжной культуры - традиции чудовищного орнамента и культу святого Николая Мирликийского. Актуальное для конца XV - середины XVI вв. сочетание черт архаики и поиска новых идей, образов могло быть обусловлено, в том числе, тем, что два отмеченных явления рязанской книжной культуры действительно уходили корнями в домонгольскую эпоху, либо по определенной причине были ориентированы на эстетические образцы и ценностные идеалы того времени. Рязанские традиции имели отношение и к такому оригинальному явлению, как русская монастырская книжность. В настоящем исследовании удалось показать заметную роль церквей и монастырей в развитии рязанской книжной культуры в основном для XVI-XVII вв., что не отрицает, но предполагает их значение в предшествующий период.
В третьей главе «Рязанская книжная культура XV - XVII вв.: содержательные и внешние, особенности книжно-рукописных кодексов» предпринимается попытка проследить влияние новых тенденций времени второго южнославянского влияния и самоопределения. русской культуры в сохранившихся книжных кодексах (либо зафиксированных в прошлом), которые были созданы или бытовали на территории Рязанского края. С этой целью анализируются отдельные историко-культурные условия развития рязанских традиций книжности.
В первом параграфе разбирается точка зрения А. И. Пискарева о написании в 1429 г.
Устава церковного иноком Троице-Сергиевой лавры Ионой - будущим рязанским епископом (1433-1448), затем митрополитом. На основе свидетельства опубликованных описей патриаршей ризницы XVII в. выдвигается аргумент в пользу мнения исследователя XIX в., идентифицировавшего почерк Устава 1429 г. с почерком келейного Евангелия московского Успенского собора. Наблюдения Е. В. Антоновой и Б. А. Успенского о взаимодействии последований служб святым Владимиру и Борису и Глебу показывают возможность знакомства рязанской книжной традиции с этим явлением в рукописи Филофея, епископа Рязанского и Муромского (1562-1568), - в изученном А. А.
Дмитриевским Уставе XVI в. из бывшей книгохранительной Соловецкого монастыря..
Обращено внимание на соотнесение археографами А. А. Туриловым, Б. Н. Морозовым, А. Д. Паскалем оформления Евангелия-тетр 60-70-х гг. XV в., в том числе греческой записи писца на листе 289 об., с Тверским евангелием и знаменитой Буслаевской псалтырью.
Сделан вывод о постепенном, все более широком распространении книжной культуры в Рязанском крае и сложном характере явления рукописной книжности в культурноисторическом развитии Рязанского региона, в первую очередь для XVI в.
Во втором параграфе рассмотрены рукописные книга XVII в., сохранившиеся в том числе в современных книгохранилищах, которые были созданы или бытовали на территории Рязанского края в XVII в. Внимание к полностью не сохранившимся коллекциям и библиотекам объяснятся тем, что в составе современных хранилищ удалось обнаружить лишь часть кириллических рукописей РУАК и библиотеки дворян Дашковых. Обращено внимание на особенности содержания списков XVII в. известных произведений литературно-исторического характера, отмеченных А. А. Туриловым, Б. Н. Морозовым, А.
Д. Паскатем в фондах РИАМЗ: восходящий к традиции скриптория Троице-Сергиевой лавры малоизвестный список «Сказания» Авраамия Палицына второй половины XVII в. с летописными троицкими записями и Хронограф редакции 1617 г. в списке середины XVII в.
с текстом малоизвестной Повести об осаде г. Михайлова гетманом Сагайдачным. Связи с Троице-Сергиевым монастырем мог поддерживать рязанский архиепископ Моисей (1638в прошлом инок обители, затем протопоп Благовещенского Кремлевского собора в Москве.
В третьей главе сделан вывод о том, что в XV в. рязанская книжная культура могла определенным образом соприкоснуться с московскими традициями и явлением второго южнославянского влияния. Ко времени второй половины XVI в. рязанская книжность получила развитие в условиях унификации местных культурных традиций. Суждение о знакомстве рязанских книжников с общерусскими процессами развития книжной культуры основано на анализе слабо представленных ранними атрибутирующими записями книжнорукописных кодексов XV-XVII вв. современных рязанских собраний, что затрудняет определение степени вовлеченности рязанской книжности в отмеченные процессы.
.... Четвертая глава «Региональные связи рязанской книжной культуры во второй половине XVI столетия. Библиотека Архиерейского дома XVI — XVII вв. как крупнейший • центр книжности • в Рязанском регионе» доказывает существование в прошлом крупного книжного центра Рязанского региона и позволяет предполагать в нем скрипторий с самостоятельной традицией кириллической книжности. Речь не идет о непрерывности книжной традиции библиотеки рязанских архиереев, в частности, на протяжении XVI-XVII вв. Однако предпринятая реконструкция дает представление об определенных особенностях и характере отмеченного явления в рамках не только рязанской книжности, но и общерусских книжно-рукописных традиций.
В первом параграфе показаны связи рязанских епископов с севернорусскими центрами книжности второй половины XVI в.: Антониево-Сийским, Соловецким, КириллоБелозерским монастырями. Анализируются упоминаемые в опубликованной М. В.
Кукушкиной описи книг библиотеки Антониево-Сийского монастыря 1597 г. книжные вклады рязанских атадык Филофея (1562-1568?) и Феодосия Вятки (15727-1573). С именем представителя реформационно-гуманистического течения русской церкви XVI в. рязанского владыки Кассиана (1551-1554), участника Стоглавого собора, связываем отрывочное представление о рязанско-белозерских книжных связях.
Основное содержание второго параграфа заключается в предпринятой на основе опубликованных Р. П. Дмитриевой подробных книжных описей Иосифо-Волоколамского монастыря реконструкции рязанско-волоколамско-новгородских книжных связей XVI в.
При сравнительно незначительном количестве сохранившихся до настоящего времени рукописей и отсутствии ранних рязанских книжных описей показана возможность объяснения важпых деталей биографин видного книжного вкладчика ИосифоВолоколамского монастыря, бывшего игумена Леонида, епископа Рязанского и Муромского (1573-1586). Многие из упоминаемых в описях книг рязанского епископа Леонида и епархиального казначея старца Митрофана, бывшего волоколамского книгохранителя при игумене Леониде, испытали в оформлении западноевропейское, итальянско-немецкое влияние («фряские» или неовизантийские заставки, «переплетки по-немецки»). На основе анализа содержательных деталей описей 1573 и 1591 гг. о написании одной из рукописей рязанского владыки писцом Корнилием Новгородцем и двух свидетельств о книжных вкладах архимандрита Леонида («игумена бывшаго»), а также выписок из синодика св.
Софии в «Сборнике» Леонида Протасьева в разделе выдвинута гипотеза о крупной исторической фигуре времен опричнины, которая скрывается под именами двух церковных деятелей - Леонида, архиепископа Новгородского и Леонида (Протасьева), епископа Рязанского и Муромского. Проанализированные данные показывают большую вероятность рязанско - волоколамско - новгородского взаимообогащения книжных традиций XVI в.
особенно в 1570-е гг.
В XVII в. почти все рязанские иерархи оставили свой след в культуре и церковнополитической истории Руси. По данным приходо-расходной книги 1634 г. при архиепископе Антонии (1621-1637) в Архангельском соборе Переяславля Рязанского работал книжный мастер священник Никифор. Архиепископ, затем митрополит Рязанский и Муромский Иларион (1657-1673) сыграл заметную роль в событиях, связанных с церковными реформами патриарха Никона. Рязань с самого начала не была в стороне и от старообрядческой традиции книжной культуры, поскольку в ссылку сюда попали последователи протопопа Аввакума Федор и Сергий. В ранее неизвестном архивном источнике обнаружены сведения XVIII в. о книгах на греческом языке, в том числе рукописных, в составе библиотеки Рязанского архиерейского дома. В период управления рязанской митрополией Иосифа (1674-1681) по его инициативе был осуществлен обнаруженный О. А. Белобровой перевод «Годовых деяний церковных... Цесаря Барония» в рукописи конца XVII - начала XVIII вв., выполненный с сокращенного польского издания П.
Скарги XVII в. переводчиком Игнатием. Свидетельство о «двух барониях» в рязанской архиерейской библиотеке XVIII в. является подтверждением осуществления русского перевода сочинения кардинала Ц. Барония при рязанской кафедре. Предположение в создателе певческих рукописей Игнатии, работавшем при митрополите Иосифе, и переводчике одного и того же лица дает возможность представить следы деятельности крупного книжника в Рязани последней четверти XVII в. Митрополит Павел (Моравский) (1681-1686) организовал силами своего казенного приказа целенаправленную деятельность по сбору и хранению древних памятников книжности Рязанской и Муромской епархии.
Существование достаточно крупной библиотеки Рязанского архиерейского дома XVII в.
рассматривается как важный факт в истории рязанской книжности и культуры.
Итогом главы является также вывод о том, что рязанские связи XVI в. с общерусскими книжными центрами высвечивают, в частности, наиболее вероятные ранние «маршруты»
формирования рукописной традиции Николо-Заразского цикла. Динамичному развитию местной книжной культуры должна была способствовать активная и самостоятельная общественно-политическая позиция рязанских владык XVI в. Однако это не всегда вело к стабильному пополнению и росту библиотеки рязанских архиереев, судя по всему, в эпоху правления царя Ивана Грозного даже препятствовало сохранению целостности крупнейшего рязанского книжного собрания. Многие рязанские иерархи и книжники XVI-XVII вв.
интересовались достижениями разных культурно-конфессиональных традиций.
Реконструкция культурно-исторического наследия библиотеки Рязанского архиерейского дома показывает определенный вклад крупнейшего рязанского книжного центра в русскую книжную культуру XVI-XVII вв.
В заключении изложены основные выводы исследования. Изучение истории складывания рязанских книжно-рукописных традиций в известной степени и в отдельных случаях помогло увидеть обстоятельства рязанского происхождения тех или иных произведений древнерусской литературы (в первую очередь, цикл повестей о Николе Заразском), а также местное культурно-историческое значение тех явлений, которые обусловили появление литературных произведений. Отмечено наблюдение о региональных связях рязанской книжности (особенно четко вырисовываются для XVI в.). В первую очередь выявление факторов региональных связей местных традиций книжности позволяет оценивать уровень их развития как высокий, во всяком случае, достаточный для складывания связей с крупнейшими книжными центрами Древней Руси. Изучение на конкретных примерах особенностей и черт развития традиций книжной культуры Рязанского края, отдельных связей с явлениями более широкого культурно-исторического плана представляет местную традицию как составляющую часть русской книжной культуры XII-XVII вв. Впервые показана видная роль рязанских книжных центров, особенно книгохранительных Рязанского архиерейского дома (XVI-XV1I вв.), Ольгова и Солотчинского монастырей в культурно-историческом развитии края^ Сделан вывод, что традиции книжной культуры занимают важное место в истории культуры Рязанского региона XII-XVII вв.
Таким образом, в соответствии с поставленной целью, в работе показаны условия и обстоятельства развития рязанской книжной культуры XII-XVII вв., заключавшиеся в том, что рязанские книжники были знакомы с передовыми традициями русской книжной культуры, но не отказывались и от самостоятельных поисков в рамках оригинальных местных традиций древнейшей поры. Возможно, они не всегда успевали за развитием новых явлений, которые находили воплощение в традициях и потенциале передовых книжных центров Руси. Названное представление может иметь отношение к вопросу о развитии и сохранении альтернативных путей, позднее факторов развития русской книжной культуры до XVII века.
Итак, выявление в диссертации содержательных особенностей памятников рязанской книжности XII-XVII вв. позволяет положительно ответить на вопрос о существовании местных оригинальных традиций книжной культуры в период до XVI века включительно.
Вывод заключается в том, что в отличие от длительного периода, бравшего начало в домонгольскую эпоху, в XVII столетии древние традиции самостоятельного развития пограничного Рязанского региона, судя по всему, перестали играть роль определяющих факторов развития местной книжной культуры. Поэтому можно предполагать, что рязанская книжность, став составной частью общерусской книжной культуры XVII в., объективно должна была внести определенный вклад в развитие этой новой традиции. Анализ наиболее важных содержательных особенностей памятников рязанской книжности XII-XVII вв. в диссертационном исследовании осуществлен на основе привлечения целого круга источников и научных исследований в общем контексте истории древнерусской книжности.
По теме диссертации опубликованы следующие работы автора:
1) Губин Д. В. Переводные источники в русской рукописной традиции // IX межвузовские студенческие чтения «XXI век: гуманитарные и социальные науки». Тезисы выступлений. 19 апреля 2000 года / Ред. кол.: А. X. Аипов, И. А. Батанина (отв. ред.), С. X, Гофман и др. Тула: Издательство Тульского государственного университета, 2000. С. 45-46.
0,1 п. л.
2) Губин Д. В. Старообрядческие рукописи из рязанских собраний // «Русь во веки не погибнет...» Mgp старообрядчества: Книжность. Традиция. Культура. (Материалы Аввакумовских чтений - апрель 1997 года, ноябрь 1998 года, ноябрь 2000 года.) Кострома:
Издательство Костромского государственного объединенного историко-архитектурного музея-заповедника, 2000. С. 85-88.0,3 п. л.
3) Губин Д. В. Переводная «История о семи мудрецах» (рукописный список 1741 года ГАРО) // История дореволюционной России: мысль, события, люди. Сборник научных трудов кафедры Древней и средневековой истории Отечества. / Ред. кол.: В. Н. Козляков, Н.
Н. Репин (отв. ред.), А. А. Севастьянова. Рязань: Издательство Рязанского государственного педагогического университета, 2001. [Вып. 1]. С. 46-54.0, б п. л.
4) Губин Д. В., Севастьянова А. А. Материалы к описанию собрания рукописей Государственного архива Рязанской области // Рязанская вивлиофика. Исторический альманах. Вып. 2 / Науч. ред. А. А. Севастьянова. Рязань: Александр Рутман, 2001; С. 3-19. /0,2п.л.
5) Губин Д. В. О рязанской книжной культуре XVIII века: рукописные сборникиконволюты // Рязанская вивлиофика. Исторический альманах. Вып. 3 / Науч. ред. А. А.
Севастьянова. Рязань: Александр Рутман, 2001. С. 24-40.1 п. л.
6) Губин i Д. В. Святой Николай, Чудотворец и Рязанская земля: литературноисторический образ // Зарайск. Т. 2: Проблемы и перспективы духовного и культурного развития. Сб. статей / Отв. сост. тома В. В. Насекин; ред. кол.: И. В. Владимиров (пред..
кол.), Л. А. Глазнева, С. С. Ермолаев и др. М.: Древлехранилище, 2002. С. 97-109.0,8 п. л.
7) Губин Д. В. Сведения 1634 года о мастерах книжного дела в Рязанском крае при архиепископе Антонии // Материалы и исследования по рязанскому краеведению. Сборник научных работ. Т. 4 / Отв. ред., сост. Б. В. Горбунов; ред. кол.: П. В. Акулышш, Б. В.
Горбунов (отв. ред.), Л. В. Димперан / Рязанский областной институт развития образования.
Рязань: Поверенный, 2003. С. 38-42. 0,3 п. л.
8) Губин Д. В. Борисоглебский собор Старой Рязани как древнейший центр рязанской книжной, культуры // Вторые Яхонтовские, чтения. Материалы научно-практической конференции. Рязань, 23-25 октября 2002 года / Ред. кол.: Т. В. Ерошина (отв. ред.), И. Г.
Кусова, Д. Ю. Филиппов. Рязань: Издательство Рязанского государственного историкоархитектурного музея-заповедника, 2003. С. 30-35. 0,3 п. л.
9) Губин Д. В. Опыт реконструкции связей в книжной культуре XVI века: Рязань, Иосифо-Волоколамский монастырь, Новгород // История дореволюционной России: мысль, события, люди: Сборник научных работ кафедры древней«и средневековой истории Отечества / Ред. кол.: В. Н. Козляков, Н. Н. Репин (отв. ред.), А. А. Севастьянова. Рязань:
Издательство Рязанского государственного педагогического университета, 2003. Вып. 2. С.
96-119.1,5 п. л.' 10) Губин Д. В. Поздние образцы чудовищного (тератологического) орнамента в рязанских рукописях XV-XVI вв. // Битва на Воже - предтеча возрождения средневековой Руси. Сборник научных статей / Ред. кол.: В. Н. Козляков, Н. Н. Репин (отв. ред.), А. А.
Севастьянова и др. Рязань: Поверенный, 2004. С. 178-193.1 п. л.
«